Кронштадт и Питер в 1917 году - страница 18

Тогда взял слово тов. Рошаль. Волнуясь и спеша, он заявил, что редакция «Голоса правды» никого не уполномочивала осматривать квартиру Стронской, и добавил, что все товарищи, командируемые редакцией нашей газеты, всегда имеют снабженные соответственными печатями документы. После этого разъяснения тов. Рошаля Совет военных депутатов постановил отправить двоих членов Совета на квартиру Стронской и задержать тех, кто самозванно выдавал себя за представителей «Голоса правды». В скором времени депутаты вернулись и привели некоего гражданина Черноусова, заявившего, что он приходил к Стронской не в качестве представителя «Голоса правды», а как член исполкома Совета рабочих депутатов. Находившийся здесь же среди публики председатель Совета рабочих депутатов студент-технолог Даманов с пафосом заявил, что произошла глубоко печальная история, что никто не уполномочивал Черноусова па реквизицию квартиры и что после этого Черноусов не может больше оставаться членом исполнительного комитета Совета рабочих депутатов. Тов. Рошаль использовал создавшееся выгодное положение и всей тяжестью обрушился на Красовского за то, что тот в своей речи очень резко отозвался о «Голосе правды»…

В общем, Совет занимался в этот день «вермишелью».

Из Совета военных депутатов мы отправились ночевать в казармы флотского полуэкипажа, помещавшегося по соседству со зданием партийного комитета. Выборный командир полуэкипажа, рослый и энергичный матрос, под живым впечатлением рассказал нам ход революционных событий в Кронштадте. В арестном помещении полуэкипажа находилось в заключении несколько офицеров, которых командир полуэкипажа трудолюбиво обучал пению «Интернационала», похоронного марша и других революционных песен.

На следующее утро я приступил к текущей работе и стал просматривать материалы для текущего номера. Кроме того, мне пришлось написать целый ряд статей.

Вообще, все это время с утра до вечера мне приходилось сидеть за письменным столом. Рукописи поступали в огромном количестве. Революция пробудила среди рабочих, матросов и солдат совершенно исключительный интерес к литературе. Особенно много статей, корреспонденций и мелких заметок приносили матросы. Они постоянно толпились в кабинете, требуя, чтобы я прочел рукописи в их присутствии и тут же дал им свой отзыв. Среди этого поступавшего в редакцию материала нередко встречались статьи, требовавшие отмены Андреевского флага, как символа насилия и старорежимного издевательства. Другие заметки были направлены против чинов и орденов, наконец, третьи горячо защищали выборное начало. Подавляющее большинство этих написанных матросами статей касалось частных вопросов житейского обихода, на которые наталкивалось внимание моряков в их повседневной практике. Но наряду с этим попадались статьи более широкого политического характера, бичевавшие и шельмовавшие самодержавный строй, снесенный на слом потоком Февральской революции. Все эти статьи приходилось просматривать и, по возможности щадя самолюбие авторов, тут же давать им ответ. Если статья почему-либо не подходила, то, поощряя автора к продолжению его литературной работы, приходилось обстоятельно приводить ему доводы, по которым статья не может быть напечатана. Любопытно, что подавляющее большинство сотрудников газеты принадлежало к составу рабочих, матросов и отчасти солдат. За исключением членов редакционной коллегии интеллигенция участия в газете не принимала. Только два раза принес свои бездарные статьи некий учитель кронштадтской гимназии, очень быстро перекочевавший к меньшевикам. Кроме того, доктор Конге, член нашей партии, изредка приносил свои краткие, но содержательные статьи.