Баз и Мария переглянулись.
– Спасибо вам за помощь, брат Антоний, – сыскарь пожал послушнику руку. – Еще раз сочувствую. Доброго дня.
– И вам, господин де Амрэ. Берегите себя. Моя госпожа.
Послушник поклонился девушке на прощание и удалился вглубь Собора. Дождавшись его ухода, Баз грозно посмотрел на подругу и тихо спросил:
– Что с тобой не так, Мария? Держи себя в руках и перестань срываться на всех! Не у тебя одной выдалась тяжелая ночь.
– Ты не понимаешь, Баз! – прошипела девушка сквозь зубы. – Мадам Клетус…
– Маша, прошу тебя! – перебил наставник. – Мне жаль, что женщина умерла. Мы разберемся с этим позже и направим ее тело в мертвецкую на вскрытие. А пока у нас есть работа! На кону твое повышение, не подведи ни меня, ни себя. Пойдем.
Раздраженный Баз отвернулся, показывая, что разговор окончен, и направился прочь из Собора. Маша двинулась за ним, тихо рыча, снедаемая тревогой и волнением. Черныш исчез. Идолы украдены. Кто-то узнал о ее тайне! Почему она все еще находится в этом проклятом месте, а не переворачивает город в поисках пропажи?
Ненавидя себя, База, весь мир, Маша пошла вслед за наставником. У нее раскалывалась голова. Боль давила на глазные яблоки, будто пыталась пробиться наружу. Ее мутило от переживаний и недосыпа. Но ничего не оставалось, кроме как подчиниться и помочь Базу. В одиночку она не справится. Вот истинная причина ее бездействия. Маша не в силах сама заглянуть в каждый дом, в каждую гнилую дыру, коими полнится этот чертов город. У База же имелась превосходная сеть информаторов. Они всегда знали о том, что происходит на улицах. Но чтобы использовать этих осведомителей, нужно рассказать другу правду. Обо всем.
– Проклятье, – прошипела Маша.
Ей хотелось кого-нибудь прикончить.
Баз между тем прошел через площадь к размещенной у фонтана палатке, которая исполняла роль временного штаба для оперативной группы Канцелярии. Все свежие новости и подробности о ходе следствия стекались сюда. Штаб кишел сотрудниками всевозможных чинов из разных ведомств. Они сновали туда-сюда с кипами промокших от дождя бумаг, сталкивались друг с другом и ругались. Изнутри доносились громкие возбужденные голоса: кого-то бурно и безжалостно отчитывали. Баз покачал головой и велел девушке дожидаться у фонтана. Сам же смело вошел в палатку.
Маша изнуренно плюхнулась на каменный заборчик у самой воды и принялась массировать пульсирующие виски. Головная боль усилилась, и даже холодные капли дождя не могли ее унять. Ей жутко хотелось выпить вина и просто хорошенько выспаться. Но это было непозволительной роскошью. Ее волосы быстро намокли и повисли неподъемным грузом. Пелена тревожных мыслей снова начала подкрадываться к девушке, когда внезапно кто-то рядом чихнул.
Встрепенувшись, Маша удивленно уставилась на сидевшего возле нее светловолосого мальчишку. Она совсем не обратила на него внимания. Его красное мокрое лицо опухло от выплаканных слез. Круги под глазами явно говорили, что и у него выдалась трудная ночка. Он беспокойно теребил в руках синий махровый берет и тупо смотрел себе под ноги. Маша заметила на его груди нашивку с символом веры.
– Ты, наверное, тот самый отважный паж Архииерарха? – как можно более ласково спросила Маша, подсев на брусчатку рядом с ним.
– Д-да, – заикаясь, ответил парень. – А вы тоже из Канцелярии?
– Все верно. Мне нужно у тебя кое-что спросить.
