».
Мой ошеломленный взор переходил с огромной пирамиды на индейцев, потом опять на пирамиду и обратно. Крашеные продолжали внимательно обшаривать вещи и издавать удивленные возгласы. В душу закралось нехорошее предчувствие…
«Так-так-так… спокойно, этому должно быть разумное объяснение. Мало ли сколько придурков шляется по лесу, особенно в Мексике. Насосались каких-нибудь веществ, вот крыша и поехала. Сколько тут всякой дряни растет».
И если странное поведение местных еще можно было натянуть на логику, как сову на глобус, то вот как я очутился неподалеку от той самой Чичен-Ицы, что находится на противоположной стороне Юкатана… оставалось загадкой.
«Я что, столько километров по джунглям пробежал? Бред какой-то. Или это другая пирамида? Или здесь все же фильм снимают?».
Но чем больше я задавался вопросами, тем сильнее крепло ощущение, что здесь что-то не так. Совсем не так.
«Надо как-то выбираться…».
Правда, будучи связанным по рукам и ногам, это легче сказать, чем сделать. К тому же лодка достаточно отплыла от берега и теперь покачивалась на вялых волнах. Блики не позволяли оценить глубину, но в одном я был уверен наверняка – плаваю как топор.
– О!
Раздался скрип «молнии». Кажется, туземец догадался-таки потянуть за нее и раскрыл сумку. Так и было. Крашеный едва ли не всем носом залез внутрь и шарил руками. Первой появилась на свет бутылка Топо-Чико. Стекло ярко сверкнуло на солнце.
– О! – повторил индеец.
Он с изумлением разглядывал газировку и мелкие пузырьки углекислого газа. Второй тоже присоединился к созерцанию «чуда».
«Точно дебилы…».
С вожделением, будто в руках была неимоверно хрупкая, но дорогая и сакральная вещица, туземец опустил бутылку на дно и продолжил шарить в сумке. Выудил остатки гамбургера. С подозрением принюхался и сморщил нос. Кажется, фастфуд индейцам не понравился.
«Да, это дрянь, хоть и вкусная».
Еще раз оглядев размокшее тесто с мясом, абориген фыркнул и выбросил его в океан.
«Говно… я теперь совсем без еды остался».
Тем временем индеец вернулся к осмотру содержимого сумки.
Вот показался паспорт, мятый и отсыревший. Он вызвал не меньший интерес у моих пленителей, нежели бутылка, пусть и не такой вожделенный. Туземцы листали документ и пытались разглядеть едва ли не каждую строчку. Судя по их непонимающим физиономиям, страницы настолько промокли, что стали нечитабельны. Индейцы переглянулись. Один разочарованно вздохнул и покачал головой. Второй пожал плечами и… выбросил паспорт за борт.
– Э! – громко прохрипел я. – Ахренеть, вы че творите?!
– Майнг, – сухо бросил тот, что сидел на дне.
– Да пошли вы в жопу со своим майнгом! Я теперь как домой вернусь?!
На мою гневную тираду никто не обратил внимания. Аборигены продолжили рыться в вещах и достали пачку песо. Деньги выглядели еще более жалко, нежели паспорт, поэтому неудивительно, что они полетели в море вслед за документом.
«Теперь подкупить их точно не получится» – нервно подумал я и закашлялся. Пить хотелось невыносимо. Сверкающая на дне лодки бутылка лишь усиливала жажду.
Однако я напрочь забыл обо всем, когда индеец выудил из сумки телефон и с интересом уставился на матовый экран.
– О!
– Э! Э, э, э! Положи на место! Не трогай, идиот!
– Майнг, – вяло отмахнулся второй.
– Не вздумай утопить, дурак!
Меня по-прежнему не замечали. С замиранием сердца я следил, что туземец будет делать с мобильником.
