– Пусти, – вырывалась я, но крики сливались с глухими ударами сердца. В эту секунду всё вокруг исчезло, осталась только борьба.
Клейн лишь усмехнулся, не обращая на это внимания. Его хватка была крепкой, а страх, как ненадёжная тень, следовал за мной, пока он тянул меня куда-то. Он не заботился о том, что я могу упасть или удариться. Вместо того чтобы кричать, вместо того чтобы звать на помощь, я замерла. Страх обуял меня, как холодный дождь, который проникает под кожу. Мои мысли метались, искали выход, но не находили. Мы выбрались из шкафа, и резкий свет ослепил меня.
– Ну пусти же, мне больно, – крикнула я, голос трескался от слез.
Я не хотела показывать ему свою слабость, но все было напрасно. Он дернул меня сильнее и потащил из комнаты в коридор. Я едва успела взглянуть на стены, окрашенные серой штукатуркой, на окна, через которые можно было увидеть зелень двора, где играли другие дети. Они были счастливы и свободны, а я была пленницей своего страха. У них проходили занятия на улице, все преподаватели были там. Даже Джеймс. Но он бы и не подумал мне помогать. Он никогда меня не защищает.
Клейн был рыжим – огненно-рыжим, с веснушками, которые покрывали его лицо, как остатки забытого летнего дождя. Я не понимала, как кто-то может быть одновременно таким безжалостным и таким бесполезным, но его глаза, полные жадности и злобы, говорили сами за себя. В его взгляде я чувствовала угрозу, от которой не могла спрятаться даже в глубине своей души. Мысли о том, что он может сделать, заставляли моё сердце биться быстрее, как будто оно пыталось вырваться из груди.
– Куда ты меня тащишь? – я умоляла его, хотя знала, что мои слова не значат ничего.
Он был как камень, неподвижный и холодный. Внутри меня всё сжималось от страха, но я не могла позволить себе сдаться. Я не могла показать, насколько мне страшно.
– Недоношенным слова не давали, – ответил он, его голос был наполнен презрением.
Я знала, что он говорил это, чтобы унизить меня, чтобы показать, что он наделён силой, которой у меня нет.
Я попыталась вырваться из его рук, но он лишь крепче схватил меня за запястье. Моя кожа, тонкая и бледная, казалась ему игрушкой, которую можно тянуть куда угодно.
Мы подошли к туалетам, и вдруг он резко остановился, развернулся ко мне лицом. Я замерла, не зная, чего ожидать. Его рот раскрылся в жуткой усмешке, обнажив желтые зубы, которые напоминали мне затоптанные цветы на заброшенной клумбе.
– Пришли, – просиял он, в его голосе звучал сарказм.
Я тяжело сглотнула, переводя взгляд на серую обшарпанную дверь туалета. В этот момент я ощутила, как внутри меня сжимается что-то холодное и тёмное. Я застыла на месте, а потом медленно начала пятиться назад, но рука Клейна всё также крепко держала меня за запястье. Я знала, что у меня нет шансов. Резко открыв дверь, он толкнул меня внутрь и следом зашел сам. Мир вокруг меня словно сжался, оставив только Клейна и его мерзкую усмешку.
Я остановилась, не понимая, что ему нужно от меня. Передо мной стояли старшие Мира и Элли, две сестры-близняшки с такими же рыжими, как у Клейна, волосами и такими же злобными усмешками. Их взгляды были полны презрения и ожидания. Позади них стоял Рэм, лучший друг Клейна. Он был жирным, как свинья, с черными кучерявыми волосами и вечно грязным лицом с засохшими соплями под носом. Я чувствовала, как мои внутренности сжимаются от отвращения, но меня переполняло и нечто большее – понимание, что я ничего не могу сделать.
