– Привет, привет! – Калле встает навстречу. – Ты совсем не изменилась.
– А ты так и не научился врать. – Пия крепко его обнимает. – Ты стал таким стильным! – Она делает шаг назад и рассматривает Калле с ног до головы, проводит рукой по его выбритому черепу и смеется: – Я вижу, что успех тебе к лицу. И борода тоже.
– Это Винсент. Мой друг.
Винсент тоже встает и пожимает руку Пии. Они с любопытством разглядывают друг друга.
– Красивые татуировки. – Пия кивает на плечи Винсента, покрытые рисунками в классическом японском стиле, но со шведскими мотивами. Морошка и лось. Лосось вместо рыбы кои.
– Приятно познакомиться. – Винсент снова садится. – Может быть, ты сможешь рассказать, каким был Калле восемь лет назад?
– Неприкаянным, – говорит Калле, преувеличенно улыбаясь.
– Нет, не таким уж и неприкаянным, – усмехается Пия. – Если бы он не ушел, то стал бы директором магазина беспошлинной торговли.
Произнося это, она выглядит почти гордой.
– Пия работает здесь в службе безопасности, – сообщает Калле.
– Я понял это по униформе, – улыбается Винсент. – Каково это, здесь работать?
– Ну, не знаю. Во всяком случае, что-то меня здесь держит. Думаю, что больше всего мне нравятся люди, с которыми я работаю. Или большинство из них. На каждом круизном рейсе работают почти двести человек.
Винсент присвистывает.
– Хотя пассажиры частенько выводят. Иногда такое ощущение, что работаешь в детском саду для взрослых.
Винсент смеется:
– Мне кажется, что сейчас здесь очень спокойно. Хотя корабль может таить много секретов.
– Посмотрим, что ты скажешь ближе к полуночи. – Пия смотрит на Калле. – Но сегодня в принципе может быть и спокойно. Вероятность пятьдесят на пятьдесят.
– Частенько оказывается, что мужчин больше, чем женщин. Тогда почти всегда начинается драка.
– Да, если они не заняты сексом, то им нужно заняться чем-то другим. – Пия кладет руку Калле на плечо: – Так где ты теперь работаешь? Чем занимаешься?
Калле смотрит удивленно. Думает, что она хорошо притворяется. Но потом понимает, что она действительно не знает. Они так и не дошли до этого момента в переписке. Говорили в основном о Винсенте, и он здесь, чтобы рассказать.
– Я теперь ландшафтный архитектор.
Калле немного сомневается, хорошо ли это звучит. Пока он не привык еще так себя называть. Каждый раз, входя в элегантный офис на Сканстулл, он чувствует себя немного самозванцем.
– Значит, занимаешься цветами и тому подобным?
– Не совсем. Я разрабатываю проект, как архитектор, всего, что окружает дома.
Что-то в тоне Калле звучит фальшиво. Не слишком ли высокомерно у него получилось?
– Вот как? – Пия кажется удивленной.
– Я проектирую ландшафт. Все, начиная от того, какое дерево нужно посадить в парке, до того, как выглядит площадь…
– Никогда не думала, что кто-то этим занимается.
– Ничего удивительного. Обычный человек не думает об этом. Такая это работа. Если наша работа сделана хорошо, то ее не видно.
Калле думает, понятно ли он выразился, потому что ему самому речь кажется запутанной и замысловатой.
– Звучит очень здорово. Я всегда знала, что из тебя выйдет толк.
– А ты как? – Калле хочет сменить тему. – Твои дети, должно быть, уже взрослые.
– Им двадцать и двадцать один.
Калле недоверчиво качает головой. Он видел их один раз. Когда ночевал в доме Пии на Аландских островах. Ее дети были подростками, и Калле как будто оказался в низкопробной пародии на фильм «Изгоняющий дьявола»
