Кровавый особняк - страница 5

Александра заглушила мотор в тени соседнего здания. Тишина, нарушаемая только капающей с крыши водой и далёким гулом магистрали, показалась зловещей. Арс заворчал, низко, почти неслышно, уткнувшись носом в щель приоткрытого окна.

«Что, чувствуешь?» – прошептала Александра. Она тоже почувствовала. Тот самый едва уловимый шлейф, висевший в кустах парка. Химический. Резкий. Растворитель? Или… что-то ещё? Сильнее, чем тогда.

Она вышла из машины, приказав Арсу: «Место! Жди!» Пёс замер, но его глаза, блестящие в темноте, неотрывно следили за ней. Александра двинулась к ангару, прижимаясь к стенам, пистолет наготове под курткой. Инстинкты кричали об опасности. Тишина была слишком гнетущей.

Дверь сбоку была заперта на крепкий висячий замок. Никаких следов взлома. Александра заглянула в узкую щель ворот. Полная темнота. Запах оттуда шёл сильнее – смесь пыли, картона, пластика и все той же едкой химии. Она обошла ангар. Сзади – ещё одна дверь, тоже запертая, и окно под самой крышей, забитое фанерой. Ничего. Ни звука. Ни движения.

*Пусто. Слишком тихо.*

Она вернулась к машине. Арс встретил её тихим скулежом, тычась носом в направлении ангара. Он явно уловил что-то сильное, тревожащее.

«Знаю, дружище, знаю,» – Александра запустила двигатель. Чувство разочарования смешивалось с нарастающей тревогой. Зацепка вела сюда, в этот мёртвый ангар. Но что это доказывало? Что убийца купил здесь плёнку? Или… что он здесь *работал*? Или просто проходил мимо?

Она набрала номер участка, запросив данные по «Арт-Пак». Ответ пришёл быстро: фирма зарегистрирована на некоего Виталия Петренко, 45 лет, ранее не судим. Арендует ангар три года. Видов деятельности – оптовая торговля упаковкой. Последняя налоговая декларация – почти нулевая. Фирма-призрак? Шелл-компания? Или просто неудачный бизнес?

Александра смотрела на тёмный ангар. Два рулона… Их можно было вынести незаметно. Или использовать здесь, в этой глухоте? Мысль о том, что тела могли быть «упакованы» прямо здесь, за этими стенами, вызвала волну тошноты. Она вспомнила аккуратность свертков. Это требовало пространства, времени, спокойствия.

«Надо проверить Петренко» – решила она вслух. – «И узнать, кто ещё имел доступ сюда.» Арс ткнул её холодным носом в руку, одобряя.

Она уже собиралась уезжать, когда заметила движение в переулке между ангаром и ремонтной мастерской. Тень? Или показалось? Арс взвизгнул и рванулся к закрытому окну, залаял, яростно царапая стекло когтями.

«Арс! Тихо!» – Александра резко нажала на тормоз, вглядываясь в темноту. Ничего. Только ветер гонял по земле мусор. Но пес не успокаивался. Он бился в стекло, его лай был не просто предупреждением, а паническим воплем. Так он вёл себя только однажды – когда на них напали с ножом в тёмном подворотне.

Кто-то был там. Кто-то, чей запах сводил Арса с ума.

Александра выхватила фонарь и пистолет, выскочила из машины. «Стоять! Полиция! Выйти!»

Луч фонаря метнулся в переулок. Пусто. Только разбитые ящики, лужа масла и открытый люк канализации, зияющий чёрной дырой. Люк… Он был открыт? Или его только что открыли?

Арс рвался с поводка, пытаясь броситься к люку, его рык перешел в истеричный вой. Александра подбежала к краю. Запах из черноты ударил в нос – смрад сточных вод, гнили и… тот самый резкий химический шлейф, как ножом по нервам. Сильнее, чем когда-либо.

«Он здесь!» – мелькнуло в голове. Она направила фонарь вниз. Тёмная вода, скользкие стены туннеля. Ни души. Но… на мокром бетоне у края люка – четкий, свежий отпечаток подошвы. Широкая, с глубоким рифлёным протектором. Рабочий ботинок.