Июнь вместе с теплом принёс обильные грозовые дожди. После обеда небо стало хмуриться. Уложив детей в кроватки для послеобеденного сна, Марина вздрогнула от неожиданного звонка в дверь. «Не открою», – решила она. Постояв немного у входной двери, она услышала требовательный стук в дверь. «Кто же это? Может быть, Татьяна?» – встревожилась Марина и повернула ключ.
На пороге стоял молодой мужчина лет двадцати восьми. Он молча подал записку. Вся его кисть руки синела от наколок. Марина дрожащими пальцами развернула клочок бумажки. Корявым подчерком было написано: «Мариш, прими Русланчика – он тебе поможет. Твой Павлик».
Будто кипятком ошпарили девушку. Она едва удержалась на ногах.
– Проходи, – тупо произнесла Марина и прошла сама на кухню.
В висках стучало, сердце билось, как у трусливого зайца. «Быстрее на свежий воздух!» – думала она, но ноги не слушались. Наконец Марина вошла в комнату, где Руслан уже сидел на диване и озирался вокруг. Дети спали.
– Я в магазин, – тихо произнесла Марина и вышла, закрыв дверь на ключ.
Небо затянуло тучами. Пошёл дождь, сначала мелкий, потом стал откровенно лить всё сильнее и сильнее. Девушка не замечала его: она всё думала, думала. Мысли скакали, перебивая друг друга.
Марина брела по лужам, не обходя их, не стараясь ступать, где посуше. Босоножки давно уже промокли. Она сняла их и отбросила в сторону: «К чему они мне теперь, коль приняла решение? Я всё равно сделаю это».
Дождь с неистовой силой обрушился на землю, словно все собравшиеся вместе тучи опрокинули воды свои из глубинных недр. Всё сопровождалось яростными раскатами грома и сверканием молний. Огненные змейки плясали по небу то тут, то там. Марина вспомнила, как мать ей рассказывала сказку о царе небес, который громыхал на своей колеснице, пуская огненные стрелы на грешную землю. «Почему он не пустит в меня свою стрелу? Ведь я грешница, большая грешница!» – думала Марина, рассматривая пузыри на лужах, что образуются от падения дождевых капель. «Этот дождь надолго. Видишь, какие пузыри», – вспомнились слова матери, когда она ещё девочкой вместе с ней попала случайно в такой же ливень. – «Бедная моя мамочка, Саша, Оля! Я скоро буду с вами! – перебирала мысли Марина, не вытирая слёз. – Зачем их вытирать, если я и сама не разберу, где слёзы, а где дождевая вода».
Она шла, не торопясь, вдоль пятиэтажного дома по асфальтированной дорожке, залитой дождевой водой. Её белокурые длинные волосы свисали с намокшей головы. Тонкое платье прилипло к телу так, что девушка казалась прекрасным изваянием скульптора, который долго трудился, создавая свой шедевр.
Кто-то, живущий на первом этаже, громко постучал в дребезжащее стекло окна. Она вздрогнула, повернула голову и увидела изумлённые глаза мужчины. «Кто он? И что ему нужно?» – не переставая всё так же медленно двигаться, думала Марина. А дождь всё лил, будто смывая с молодой женщины все грехи и изгоняя мрачные мысли…
Марина тихонько зашла в квартиру и проскользнула в ванную комнату, чтобы надеть сухой халат.
Дети, услышав мамины шаги, выбежали из комнаты, приговаривая: «Мама пришла, мама пришла». Обхватив её ручонками, они уткнулись ей в подол халата. Взяв Олежку и Ксюшу за руки, Марина повела их на кухню. Разогрела остатки обеда, накормила детей.
– Может мне помочь тебе чем? – спросил вышедший из комнаты Руслан, стоя в проёме кухонной двери.
