Влиять на сестру и бороться с её подругами у Татьяны уже не было сил. Она закрыла свою комнату на ключ, рассчиталась с работы и уехала с Андрюшкой в деревню к своему родному отцу, который к этому времени остался один и нуждался в уходе. Татьяна рассчитывала, что, лишив Марину материальной поддержки, она станет разумнее. Таня ошиблась.
Однажды, когда Ксюше было уже два года, в квартире появился некий Павел. Он сказал Марине, что срок отбывал там же, где и Виталий, и что последний просил помочь жене. Правдой это было или нет, Марина по совету подруг не задумывалась. Павел остался в квартире с Мариной в качестве гражданского мужа. От той «помощи» у Марины появился сын Олежка.
Павел то работал, то не работал, часто куда-то исчезал на неопределённое время. Денег по-прежнему не хватало на достойную жизнь. Однажды в квартиру пришла милиция и забрала сожителя.
Марине было безразлично. Она не выясняла, за что и почему Павел получил новый срок. Самыми близкими людьми для неё были по-прежнему подруги, которые продолжали своё чёрное дело.
Материнство Марину тяготило. Четырёхлетняя Ксюша целыми днями одна копалась во дворе в песочнице. Из детского сада мама её отключила: платить было нечем.
– Ксюша, ты почему одна? – спрашивали сердобольные мамочки и бабушки, которые выводили своих чад на прогулку.
– А маме некогда. Она с маленьким братиком, – отвечала девочка, сильно картавя.
– А ты сегодня кушала?
– Ещё нет.
– Почему?
– Мама ещё не успела приготовить.
– А что же мама готовит?
– Макароны с сосиской, – отвечала девочка, шмыгая грязным сопливым носиком.
«Макароны с сосиской» – таков был ежедневный Ксюшин ответ. Собравшиеся мамочки и бабушки качали головами. Лучшее, что они могли сделать для этого заброшенного ребёнка – это покормить его. Жадно брала Ксюша грязными ручонками угощение: то бутерброд, то булочку, то какой-нибудь фрукт – и тут же всё съедала.
Однажды вечером, улучив момент, собравшиеся соседи зашли к Марине в квартиру и отчитали её за безобразное отношение к детям, за связь с ненужными «подругами», за недостойный образ жизни и пригрозили похлопотать о лишении её родительских прав.
Визит соседей, наверное, отрезвил Марину. Она почти всю ночь не спала, переживала. Вспомнив всю свою жизнь после школы, Марина впервые опомнилась. «Что сделала я с собой! А ведь хорошо училась, могла бы поступить в институт! И на внешность не уродина. А теперь? Кто я теперь?» – ужаснулась она, закрывая зелёные глаза длинными пушистыми ресницами.
Июньское утро сияло золотом солнечных лучей, голубизной бездонного неба и дарило тепло. Марина проснулась от дразнящего солнечного зайчика, который то и дело прыгал по лицу. Встала и подошла к окну. «Какая красота! – встрепенулась она. – А я все эти годы не замечала всего этого великолепия, не способна была любоваться этим… Прочь, прочь от меня всякая нечисть! Я всё исправлю! Всё преодолею!» – радовалась Марина своим мыслям.
Она подошла к кроватке сына, поправила сбившееся одеяльце, поцеловала Ксюшу, смешно потиравшую кулачками глаза, оглядела комнату. «Немедленно наведу чистоту и порядок!» – решила Марина и побежала за веником, тряпкой и ведром…
Наконец, комната, кухня, прихожая сияли чистотой, дети умыты и накормлены. «Оказывается, как это просто, но очень приятно, – думала Марина, – и никто, кроме детей, мне не нужен: ни мужья, ни подруги»…
