Крючок для пуговиц. Цепочка для часов - страница 12

«Малышка, сегодня я полечу вместе с птицами!» – звучал в голове радостный голос матери. Ее последние слова перед тем как док с новехоньким, крупнейшим во всей Европе дирижаблем взлетел на воздух, уродую шрамами тело отца, разбивая детское сердце, но почему-то не вызывая даже следа удивления на слащавом лице Рихарда Кригера, передумавшего лететь в последний момент.

Мари не было дела до досужих сплетен и вторжения республиканцев. Ее мало волновала судьба страны и участь подданных. Плевать ей было на осуждающие взгляды и перешептывания за спиной. Личный враг улыбался с возвышения. И впервые за пятнадцать лет судьба улыбнулась фрейлине, выдав на руки козырь в виде мертвого посла. А уж искусством карточного блефа и шулерством герцогиня Эльмпт владела в совершенстве.

*

Фрейлина заняла привычное место за спиной Ее Светлейшества. Мило улыбнулась на раздраженное замечание Тени про вечные опоздания, присела в формальном книксене на пожелание доброго утра от Рикки, грозно зыркнула на Микаэля, не сводящего с княжны влюбленных щенячьих глаз.

Распахнувшиеся двери пресекли шепотки. Сильный голос церемонимейстера возвестил:

– Делегация из Молодой Республики. Граф Разумовский и сопровождающие его лица!

– Медоед? Что, тот самый предатель царя? – загудел зал, игнорируя нормы приличия.

Жезл церемониймейстера стукнул в пол, призывая к порядку. Княжна подалась вперед, вглядываясь. Старшая фрейлина прикусила губу и отчего-то пошла красными пятнами. Цепкий взгляд Мари зацепился за пухлый оттопыренный мизинец канцлера – перстень Густава Эльмпта отсвечивал темно-зеленым малахитом на первой фаланге. Мерзавец смеет носить драгоценности ее семьи! Фрейлина вонзила ногти в подлокотник кресла.

– Почетный гражданин Республики Феликс Разумовский, идейный вдохновитель освобождающей Революции и названный отец первого крылатого эскадрона Буревестников! Вас зря кормят, молодой человек – ни ранга, ни звания запомнить не можете. В мою молодость за такое в кандалы и в Шибирь ссылали! – скрежещущий старческий голос принадлежал мерзкому горбатому старикашке, опирающемуся сразу на две странного вида трости. Повелительно взмахнув одной из них, он буквально отодвинул древком растерянного церемониймейстера. Вскинув вторую, старик с неожиданной для его возраста силой вонзил обе трости в пол. Лакированный паркет жалобно скрипнул.

– Придется все делать самому! – республиканец подтянул себя вперед, а затем повторил маневр с тростями. На половицах пола остались следы от острых шипов.

– Трость-шершень? – Мари не сдержала удивления, признав в руках старика новомодный аксессуар богатых имперских джентльменов, кроме выдвигающегося «жалящего» лезвия, имеющий встроенную флягу для любимого напитка, а так же магический кристалл, освещающий дорогу во время конфиденциальных приключений.

– Откуда у Республики новейшие разработки Островов? – шепнула фрейлина, обращаясь к княжне.

– Шутить изволите, миледи? – канцлер говорил, почти не шевеля губами, как ярмарочный чревовещатель. – Какой «шершень»?! Это обычные лыжные палки. В снежных Шибирских лесах без таких шагу не ступить.

Мари сглотнула, гася смешок. Амелия прыснула, не заботясь о приличиях.

– Это его поцелуи сладки как мед? – княжна подмигнула старшей фрейлине. Доротея поджала губы, точно удерживая внутри горькую микстуру, а Мари мысленно зааплодировала подруге. – Думала, вы предпочитаете не настолько отягощенных жизненным опытом. Хотя, тут на любой вкус найдется!