Читать онлайн Морок Эндлесс - Ксам Жёлтое-Лицо

Украшенные белыми цветочками луга и разделяющие их тёмно-зелёные деревья. То была выложенная белесыми камнями тропинка, уходящая в горизонт, над которым вдалеке раскидывались огромные зелёные поля и вздымались уходящие за облака горы, окутанные пятнами туманов. По обе стороны от тропы здесь был хилый, очень старый деревянный заборчик, низкий и поросший растительностью. Справа и слева от заборчиков были чудесные мохнатые лужайки, на которых под Юкком – здешней звездой – красовались цветы и высокая трава, а за лужайками теми были пушистые деревья. На левой лужайке была пара деревянных домиков. Стареньких, но на вид ухоженных. Домики были крошечные и потому совсем не выбивались из этого природного пейзажа, естественным образом срастаясь с ним, становясь его частью.

Ксам – бананово жёлтый гуманоидный ящер лет двадцати, облачённый лишь в тёмненькие штанишки, да несущий за спиной потрёпанный рюкзачок и лиру – отвлёкся от прекрасного пения здешних птиц, завидев пару домиков, из трубы одного из которых расслабленно валил дым, растворяясь в голубом небе. Он уже давно прокладывает свой путь по этим землям и впервые за долгое время видит следы цивилизации, превосходящие выложенную камнями тропу, что под его чешуйчатыми ступнями. Он мог бы просто пройти мимо: нет ни единой серьёзной причины остановиться возле этой пары домов, но душа его возжелала небольшого общения, он всё-таки бард. Так что Ксам аккуратно приблизился к ближайшему домишке – как раз тому, чья труба испускала дымок – и слегка постучал в дверь.

За дверью послышалось движение, шорохи, а вскоре неуверенные шаги. Из-за двери послышался немолодой голос: «Кто там ?..» – Спросил некто из-за закрытой деревянной двери.

Привет вам, друг ! – Заговорил Ксам полным энергии и дружелюбия голосом, – Я странствующий бард по имени Ксам ! Некоторые в шутку называют меня «Жёлтым-Лицом». Я… Я просто шёл по этой каменной тропе и увидел ваш дом. Я давно ни с кем не говорил и бы рад доброй беседе. Ну и, раз уж я бард, могу сыграть и даже спеть !

Дверь медленно отворилась и в проникающем внутрь свете показался седой старичок. Он осторожно окинул ящера взглядом и расслабился, не видя в образе жёлтого рептилоида ничего враждебного; не замечая даже, к своему удивлению, и намёка на какое-либо оружие у странника.

Бард значит ? – Улыбнулся старик, – Это-то таки-доброе дело ! Входи же ! – Он удалился внутрь своего домишки, пропуская гостя.

Ксам вошёл в хижину и осмотрелся. Убранство было простенькое, хозяйское, хоть на на одной из стен нашла себе место красивая масляная картина с морем – наверное самое дорогое, что было в этом месте. Кровать, лавка с какими-то вещами, миниатюрный столик с парой табуретов, печь, да единственное небольшое окошко с потрескавшимся стеклом.

Старик помахал лежащей на кровати старухе: – Эй, баба, вставай, моя любимая, надо встречать гостя ! – С добротой говорил он, – К нам *бард* пожаловал ! – Произнёс седовласый, делая особенный акцент на слове «бард».

Лежавшая на кровати старушка приняла сидячее положение: – Ох ! Батюшки мои ! – Её морщинистое лицо озарилось искренней улыбкой. Она поднялась с кровати и нащупав на подоконнике старенькие очки, надела их. Затем же она подошла к наблюдавшему за ней Ксаму и внезапно схватила его за лицо, приближая то к себе, чтобы по-лучше рассмотреть.

Здравствуйте, – спокойно произнёс ящер, пока его лицо столь бесцеремонно осматривали.

Ящерица ! – Удивилась бабуля, мотая жёлтое лицо гостя руками, чтобы по-лучше его разглядеть, – Надо же ! Ящерица ! И морда вон какая ! – Дивилась женщина, говоря те вещи не в обиду осматриваемому.

Ксаму пришлось подавить желание рассмеяться от употреблённого в его адрес слова «морда». Не столь часто его рассматривают как какого-то диковинного зверя, что лишь подтверждало его мысль о том, что живущие здесь старики давно не видели мир за этими краями, если вообще когда-то видали его.

Красивая скотина, – С нежностью в голосе сказала бабушка, поглаживая рептилию по голове.

Ну всё, хватит тебе гостя лапать ! Ещё в рот ему руку засунь ! – Отогнал её в сторону старичок и обратился к ящеру: – А ты-таки присаживайся ! У нас в другом доме-то самовар, я его сейчас принесу.

Н-нет, не нужно ! – Попытался помешать старику Ксам, – Я лучше сам принесу его, мне-то легче наверное будет, – Предложил он свою помощь с заверительной улыбкой.

Ох, спасибо тебе, милый ! – Произнесла бабушка и посмотрела на старенького мужчинку, – Эй, ты это, пусть вот бард принесёт его, а то ты, гляди, порвёшься там, нести будешь пока.

Хм-м… – Старик на секунду призадумался, – Ну ладно, пошли. Покажу тебе, где он, – Кивнул он жёлтой рептилии и они оба вышли из домика обратно во природную обитель покоя. Пока они шли, он заговорил вновь: – Я Лара. То жена-таки моя, давно уже поженились. Она вот Додра. Хорошая баба, очень добрая.

Ксам кивнул и улыбнулся.

Ох, люблю я её, бард, ох как люблю ! – Засмеялся старик и взглянул на гостя, – А ты, Ксом ? Любишь-таки кого-нибудь сильно-сильно ?

Ящер почесал затылок, отводя взгляд: – Да я всех люблю, кто друг мне. Нет какой-то дамы, которую я любил бы больше всех остальных, – сказал он без особой по этому поводу печали.

По мужикам что ли !? – Удивился старик, – То-то ты-таки сам как баба выглядишь: маленький, стройненький-таки весь ! …Подожди, а ты сам-то мужчина вообще ?.. – С искренним любопытством спросил Лара, всматриваясь в Ксама.

Жёлтолицый рептилоид смущённо замахал руками: – Не это я имел ввиду !!! И да, я мужчина ! – Он вздохнул, – Я просто не встречал никого, кто бы заставил меня чувствовать себя иначе, чем с другими. Я просто уважаю любую дружбу, а большего мне и не надо как-то особо. О женитьбах не думаю. Да и не до того мне сейчас, друг.

Ох, так я даже не спросил, куда ты путь-таки держишь ! – Опомнился Лара, не забывая указать на самоварчик.

Мой путь… – Задумчиво произнёс Ксам, поднимая самовар без особо труда из-за природной силы его расы, – Я… – Он замешкался и наконец решил соврать, – Я иду проведать могилу моего старого знакомого. Она находится далеко за теми горами, – Он махнул головой в сторону величественных гор, растущих из горизонта и растворяющихся в заоблачных вершинах.

Далеко, далеко… – Кивнул старичок, шагая с ящером обратно, – Ты тогда поспал бы-таки у нас в той лачуге, где самовар у нас стоял. Скоро уже темно будет. А утрецом я тебе одикончик соберу в дорогу и там о-о-о, уже всё легче тебе топаться будет. Тем более… – Он подмигнул Ксаму, – Там и настойка моя тебе будет-таки, так что тебе и не так заунывно будет, а ?

Ящер ещё раз бегло огляделся и кивнул: – Ну хорошо, останусь я у вас тут, заночую, – Сказал он, входя в дом.

Вслед за ним заходил старик: – А хвост-то где ? Оторвали ?..

Нет и не было у меня хвоста ! – Слышался ответ из-за закрываемой стариком двери домика, – У моей расы не бывает хвостов.

Наступил вечер. И вечер этот был полон разговоров и исполняемой Ксамом музыки. Старики же поведали ящеру о своей долгой жизни: Лара родился в городе посреди большой пустыни и всю юность был стражником, пока в него не приволокли тогда ещё девицу Дондру как рабыню, пойманную в краях Густака – в которые они вдвоём сбежали и в которых живут по сей день, разделяя все радости и невзгоды. Ксам с жадностью вслушивался в рассказы стариков об их жизни, поиске места для дома, его возведении, обустройстве, первой зиме, увиденных ими волшебных летающих кошках и жутких мистических волках, воющих в особенно морозные ночи и сверкающие своими светящимися глазами. Их рассказы казались бесконечными, описывая и их счастливую совместную жизнь, и разнообразные приключения в этих краях. Порой кто-то из них вспоминал очередную передрягу детства и, мысленно возвращаясь в те времена, со слезами на глазах рассказывал то о родителях, то об оставленных далеко позади друзьях, то о первой любви. Ящер же слушал и ел данный ему сладкий вишнёвый пирог, запивая его, как ему показалось, самым вкусным в мире чаем. И продолжалось так долго, пока старики, чьи истории и тогда не иссякли, окончательно не утомились и не признали, что им необходим отдых. Они пожелали гостю доброй ночи и тот поспешил оставить пожилую пару одну, чтобы та смогла поспать.

Наконец желтолицый ящер вышел из домика, вдыхая свежий лесной воздух и поднимая глаза к светлому ночному нему, медленно опуская их взгляд к вдохновляюще прекрасным в лунном свете горам, манящим бесчисленным полям и лескам, что виднелись на его будущем пути вдали. Он спокойно дошёл до второго домика, затем, наслаждаясь мелодиями сверчков, вошёл внутрь и, вынув из рюкзачка плед и уложив тот на полу, разлёгся в отдыхе и совсем скоро погрузился в сон, пребывая в настоящем блаженстве. Именно такие моменты были смыслом его жизни, не богатства или слава. И, несмотря на несколько нервирующую истинную цель своего пути, он всегда был готов остановиться и насладиться моментом, на пару-тройку мгновений отдаться окружающей и пронизывающей его прекрасной жизни в столь безграничном и уютном мире, где везде можно найти красоту и даже друга. И сон его был спокойным, убаюканным искренним счастьем славного разговора, удовольствия чего он не получал уже больше недели, всегда будучи наедине с собой среди всей этой дикой природы, где только лишь вещи вроде каменной тропинки могли напоминать ему о том, что он действительно не один в этом мире и где-то там за горизонтом наверняка кто-то есть, с кем обязательно можно подружиться.

Ночь сменилась утром. Ксам много раз открывал глаза, словно бы пробуждаясь, но, немного переворачиваясь, закрывал их снова, желая ещё хоть немного понежиться в непревзойдённом ощущении приятного сна, растянуть этот момент умиротворяющего отдыха. Когда же он собрался с силами, ящер поднялся на ноги, сложил и убрал плед, взял рюкзак с лирой и вышел из домика, чуть щурясь от ослепляющего света нового дня.

А вот-таки уж и ты проснулся ! – Помахал морщинистой рукой Лара, привлекая к себе внимание.

Доброго вам утра, – кивнул Ксам, подходя к старичку, – Надеюсь, что я не слишком вас вчера утомил !

Утомил ? – Удивился старик, – Я, это мы тебя наутомляли вчера ! Всё бубним и бубним себе вот это, бу-бу-бу, бу-бу-бу, а ты-то-таки спать хотел небось !

Вовсе нет ! – Улыбнулся жёлтый рептилоид, – Мне было очень весело с вами. Я давно ни с кем не говорил.

Ох, здорово как ! – Просиял дедуля, – Но ты-то-таки нас сам очень-очень повеселил ! Играешь о-как ! И поёшь ! Мамочки-и-и ! Поёшь как ангел, правду тебе говорю ! …Спасибо тебе. Век помнить будем. – Он что-то вспомнил и подбежал к деревянной дверце дома, у которой лежал наполненный мешочек. Старик подобрал мешочек и преподнёс его Ксаму, – Вот, мальчик, держи ! Это обещанное !

Ксам взглянул на мешок и аккуратно взял его из рук старика.

Там и пирожок с ягодой тот, и воды немного, и настоечка моя царская, и ещё вот это чё-то она-таки туда сунула, снадобье какое-то, целебное наверное, – Объяснял Лара, – Она же волшебница у меня, старушка моя.

А Дондра сейчас внутри ? Мне бы проститься с ней, чтобы не обижать её, – Говорил ящер, убирая мешочек в рюкзак.

Нет, она прощаться не будет. И просила тебя-таки не злиться на неё. Ей в лесу надо травы да ягоды собирать, пока светло, а то потом из чего и микстурки вот эти её и пироги делать прикажешь ? – Он улыбнулся, – Так что я-таки как за двоих прощаюсь ! Ты уж не держи на нас ни зла, ни обиды какой.