Читать онлайн A. J. - КСИЛОЛ

Корректор Ольга Дубровская

© A. J., 2017

ISBN 978-5-4485-3589-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Настал еще один мучительный день в месте, которое сдавливает мне мозги. Кажется, одиночество длится уже вечность, если не больше. Мне нужны люди. Нужно их увидеть, узнать и насладиться их душами. Это мой личный наркотик, вредный только для меня. Я независимый, но зависим от людей. Звучит как абсурд, но это правда. Без них я умираю. Точнее, я уже умер психически и просто жду физической смерти.

Сегодня в особенности плохо. Я не чувствую себя. Даже эти мысли кажутся мне чуждыми, однако сегодня я хоть могу думать. Это странно, кстати, потому что считал, что электрический ток выбьет мне все мозги. Но так не случилось, просто сегодня какое-то особое состояние: я могу думать каким-то далеким отделом мозга, а вот с телом совсем беда. Оно стало мешком, набитым еле функционирующими органами. Оно неподвижно распласталось на полу и смотрит на омерзительно белый потолок.

Я не могу пошевелиться. Просто не могу – вот и все. И это ужасно неприятно, ведь мои кости ломаются из-за недостатка витаминов, а мои органы отживают свои последние минуты.

Вот и настало то самое время, о котором я тихо напевал себе во снах. Не могу сказать, что я рад или расстроен, потому что я не испытываю никаких чувств. Мне как-то все равно, но почему-то я уверен, что, если бы меня не накачивали всевозможными таблетками, я бы относился к этому по-другому. Я бы не захотел умирать, это я знаю. Я с чистой совестью умер бы после того, как посетил бы одно место. Да, это не то место, которое люди хотят посетить перед смертью, а то, что они никогда не захотят посетить за всю свою жизнь, но я далек от общества. Я одиночка. Я вне общества. И только посмотрите, где я нахожусь на исходе своих лет! В месте, убивающем личность.

Я был не похож на других, а теперь я никто и никогда не стану прежним. И за что мне это? Я никогда не хвалился своим странным увлечением, я никому не причинил вреда, я никогда никому не мешал, я был незаметен в обществе, я не был его составной частью, а меня за это ограничили в свободе и медленно уничтожают.

Люди не признали меня, не поняли, а я их понял. Я понял всех людей, кроме тех, кто находится здесь. Это слишком сильный для меня наркотик. Хорошо, что я изолирован от них, но продолжаю чувствовать на себе их влияние. Стены пропитаны психикой этих людей, а я заперт в них. Я чувствую запах этих людей, и он медленно сводит меня с ума. А если бы я их еще и видел, как это было когда-то, то у меня никогда уже не было бы этих мыслей. Я их помню, но не вспоминаю, впрочем, как и все свои мысли.

Я слишком долго нахожусь наедине с собой. Это опасно для меня. Надо думать, а это для меня больная тема. Я не обсуждаю сам с собой свое будущее, прошлое и настоящее. Я не живу своей жизнью, я живу за счет других людей. Я привык думать о том, что происходит в данный момент, но если обстановка не меняется месяцами, это невыносимо терпеть.

Я умираю медленно, мучительно. Меня еще можно спасти, но я никого не интересую. Я умру, и многим людям, а точнее правительству, это будет на пользу. Такой, как я не нужен государству, но я и не приношу ему вред. Просто тот, кто хоть как-то выбивается из общества, не нужен стране, потому что за таким нужен отдельный уход, отдельные законы, правила и отдельное место. Таких проще собрать в кучу и просто обобщить! Так поступили и со мной.

Конечно, есть причина, по которой я здесь, но эту причину просто придумали, и я к ней никак не отношусь. Просто, так проще стране, и это можно понять.

Но я все равно умираю. Мои мысли уже сбиваются и идут не в ту сторону. Я чувствую, как медленно отключаюсь, как мое сознание впадает в иное пространство и как медленно течет вокруг время. Кажется, оно почти остановилось вместе со мной, будто я и время живем все постоянно вместе, подстраиваясь друг под друга. Похоже, что у каждого человека свое отдельное время, и как меняется человек, так меняется и время. Я умираю – умирает и время.

Но, конечно, это все предсмертный бред. В голову залетает множество необдуманных мыслей, но все они обрываются и никогда не поддадутся обдумыванию, потому что таково мое состояние…

Интересно, а как же это предсмертное желание? Да ладно, шучу. Его все равно никто не воспримет. А так, я бы хотел рядом со мной человека. Простого человека. Мне нужны люди… Люди…

– Добро пожаловать.

Эти слова, которые прозвучали то ли от меня, то ли от кого-то другого оживили меня. Я будто вновь зажил, зажил ни с чем. Я не знаю что произошло, не знаю, где я, кто я и почему я здесь. Я не пытаюсь все вспомнить, ибо чувствую, что не знаю… или не помню. Я опустошен, но я живу.

Мое тело обмякло и валяется на твердой поверхности, а мозг работает прекрасно и даже, можно сказать, без помех. Нет боли, и это меня радует. Я пока что точно не осознаю где я, потому что даже не пытаюсь, но мне слышится какой-то голос. Я пока не могу его разобрать, он как будто вдалеке и приглушен. Я чувствую, что мне пора бы открыть глаза и встать на ноги, но я до того не хочу этого делать, что любая мысль об этом меня напрягает.

Я хочу спать, и это желание невыносимо. Я будто не спал месяц, а то и год. Ужасная сонливость уже была у меня или это здесь такое место? Черт, я не знаю! Мне надо заснуть. Мои глаза болят, а боль в висках начала нарастать из ничего. Это ужасно, и я готов сейчас отключиться, но есть одно «но». Я не могу. Мне мешает этот голос, который засел у меня в голове. Я не могу его понять. Он звучит, словно под водой, у меня в голове и каждый раз все громче и громче. Это изнуряет и терзает меня.

Вскоре он начинает заполонять все мое сознание, и крик переходит в визг, а потом в одну верхнюю ноту. Голос переходит границу моего понимания, и я невольно кричу изнывающим голосом. Мое сознание сразу же меняется. Я открываю глаза и понимаю происходящее. Я благодарен этому невольному порыву.

Этот голос перестают нагнетать, но не перестает звучать. Я слышу, как кто-то вызывающе говорит. Я пока не хочу вдаваться в подробности этих слов, но скажу одно: они направлены в мою сторону. Но не обо мне идет речь. Голос грубый, мужской и не одной тональности. Он то повышается, то падает на каких-то словах. В особенности страдает слово «я» во всех падежах, которое всегда на наивысшей ноте, и в особенности востребовано в его речи. Кажется, именно этот голос звучал у меня в голове, но теперь он меняется, становится живым и четким.

Я пытаюсь осмотреться. Чувство усталости и бессонницы немного утихает, но все равно давит на меня, и в особенности на мозг. Височную долю разрывает на части, но я стараюсь не обращать на это внимания. Что ж, заснуть мне не удастся при всем желании, а значит, пора действовать.

Я смотрю вперед, и возникает такое чувство, что я смотрю на солнце. Но за короткий промежуток времени я уже точно понимаю, что нахожусь в какой-то комнате, и что это самое солнце является потолком, но настолько ярким потолком, что может выжечь мне глаза. Он не белоснежный, он именно светился ярким белым светом. Я уже начинаю думать, что я в раю. Я умер? Интересно, от чего? Интересно, кто я? Странно, что я не могу вспомнить прошлое. Вот не могу – и все. А разве я пытаюсь?… Я уже ни в чем не уверен. Так, хватит обо мне. Мне сейчас нужно ориентироваться в пространстве и ответить на вопрос «Где я?». С невероятным потолком я, в принципе, разобрался. Теперь дело за стенами, но сначала мне бы желательно встать, а вообще, лучше всего, чтобы меня кто-нибудь поднял и так держал, потому что я не в силах пошевелить даже пальцем. Я устал неизвестно из-за чего. Мне хочется позвать на помощь, но что-то мне подсказывает, что никто мне не поможет, а со стороны это будет выглядеть довольно жалко: распластался на полу и зовет на помощь. Да даже тот голос мне не поможет. Я уже представляю, как я выгляжу, и мне самому становится противно от себя.

Я не выдерживаю, переворачиваюсь на живот и пытаюсь опереться на руки. Они предательски дрожат. Это немного подкашивает мою уверенность, но я продолжаю пытаться. Я начинаю чувствовать себя какой-то беспомощной амебой, и это чувство мне отвратительно. Я должен встать, пересилив себя, и я пытаюсь это сделать. Честно, пытаюсь. Мое тело устало, но после долгого времени, что тянулось так долго, я все же встаю на ноги. Это далось мне с огромным трудом. Ноги еле держат меня. Кажется, что вот-вот я упаду и уже не смогу встать. Поэтому я не даю себе расслабиться ни на секунду.

Я оглядываюсь. Как я сначала заметил, я нахожусь в комнате, и она внушительных размеров, с высоким, ярким потолком. Кажется, ей нет конца. Все здесь заставлено чем-то громоздким и до того разным, что я теряюсь в этом разнообразии. Могу сразу сказать, что все предметы здесь очень красивые, величественные, продуманные до деталей, значимые и громадные. В этом великолепии вещей, которым нет предела, я понимаю, что все это чуждо мне, недосягаемо, будто создано для кого-то другого.

Я оборачиваюсь и смотрю вперед, туда, откуда доносится громкий и высокомерный голос. Я увидел там мужчину средних лет, который выглядел довольно ухоженно и почтительно. Как только я взглянул на него, он сразу стал говорить оживленнее и с явной долей злости в голосе. Я вижу его не полностью, потому что он сидит за высочайшим столом. Казалось, он выглядит, как какой-то судья, и это мне не совсем нравится. Не смотря на то, что он находится намного выше меня, голос его я слышу очень хорошо, даже более чем.

– Как ты посмел здесь быть? Никто не достоин находиться здесь. Здесь моя территория. Здесь все принадлежит мне!

Его голос звучит так величественно, что я даже начинаю бояться находиться рядом с ним. И все же, я все время смотрю на него. Он же на меня только косо поглядывает. Причем, каждый раз, как наши глаза встречаются, он гордо поднимает голову и смотрит куда-то выше меня, словно он брезгает вступать со мной в контакт. Он не боится посмотреть мне прямо в глаза и удерживать этот взгляд, он боится, что мы будем равны между собой. Но он все равно мельком поглядывает на меня, словно чтобы убедиться слушаю я его или нет. Я, конечно же, слушаю, хоть его голос и очень давит мне на голову. Вообще, я им очень даже заинтересовался, но если бы в комнате находился еще кто-нибудь, то я бы не предпочел этого высокомерного типа. Но пока он самая живая персона здесь.

– Где я? – сказал я, но на удивление мой голос прозвучал так тихо, что я сам еле расслышал его, однако я чувствовал, что крикнул, а не шепнул. Возможно, конечно, что это все из-за моей ужасной усталости, но я же точно прокричал. Кажется, я где-то сорвал свой голос.

– Что? Что ты там говоришь? – отвечает мне этот мужчина, – Твоя речь не доходит до моего слуха. Я слышу только лишь жалкий писк. Прыгни выше головы, пересиль свой голос так же, как это сделал я. Хотя нет. Не трудись, ты не сможешь это сделать, тебе не под силу такое. Жалкие люди, которые недостойны ничего в этом мире, никогда не смогут кричать. Крик – удел высших. Например, таких, как я, а я единственный на свете, а значит, только я могу кричать и никто больше. Ты можешь пытаться сколько хочешь, но знай, что здесь ты бессилен. Ты никто.