– Во-первых, спасибо за мясо, – поблагодарил я, поглощая последний кусок. – Во-вторых, почему ты решила мне его дать?
– Тебя это не касается, чужак. Рассказывай свою историю, – грубо ответила она. Однако мне показалось, что Алайса только пытается скрыть свои настоящие эмоции.
– Как скажешь. Эта история будет о том, как я попал сюда.
И я начал ей рассказывать с той полнотой и чувственностью, с какими и писал свою книгу. Инстинктивно я понял, что девушке любопытно послушать нечто особенно занимательное, а потому мне достаточно было описывать историю так, как она происходила. Рассказ этот и без выдуманных дополнений был довольно любопытным.
***
История о том, как я попал в плен
Подмышкой я держал рукопись, держал с особым трепетом, как собственнолично взращённое дитя. Несколько лет доводил её до совершенства, несколько лет кормил её, чтобы в конце концов продать в издательство. И хотя сердце моё болело от этой жертвы, живот урчал от голода и заглушал душевную боль.
Солнце же будто смеялось надо мной и в то же время пыталось утешить. Его яркие, мягко согревавшие лучи напоминали мне, что это типичный для мира день и что мои проблемы тоже типичны. Мимо проходят обычные люди, которым знакомы мои проблемы: они нервничают, переживают, идут на уступки ради денег. Кого-то из них сократили на работе, кому-то на плечо нагадил голубь, кому-то на машину упала сорвавшаяся с дерева ветка. Я же обдумывал свою предстоящую неудачу и заранее пытался предугадать, что мне скажут.
Вода плескалась под мостовой – там буйствовала мелкая макрель, и порой круги расходились от бьющих по водной глади хвостов. Путь мой лежал вдоль канала, после направо по древней улочке, где ещё стояли дореволюционные дома, и наконец уходил в парк, который заканчивался лесной чащей. Через несколько километров я должен был подойти к месту, где в случае успеха труды мои были не напрасны.
Знаешь, если бы я рассказывал эту историю своим «соплеменникам», они бы посмеялись надо мной, мол: «сейчас информационный век, зачем нести рукопись в издательство, если можно скинуть её текстовым файлом по почте или где-то ещё? И зачем вообще писать рукопись!..»
Действительно, для многих это бы прозвучало глупо. Всё дело в том, что получить безликий отказ от издательства меня не устраивало. Слишком я научен горьким опытом и потому понимаю, что человеку нужно смотреть в глаза, когда получаешь отказ. В глазах по крайней мере можно увидеть кое-что ещё, кроме формального в письме: «Роман написан отлично, но он не соответствует имиджу нашего издательства» или «Благодарим за внимание к нашему издательству. Вы должны активно вести социальные сети, чтобы привлекать читателей. Раз у вас нет аудитории, то советуем вам её завести. Создайте блог и делитесь событиями из своей личной и творческой жизни».
Что такое блог и социальные сети? Это не так важно, Алайса. Откуда я знаю твоё имя? Услышал, когда вы меня избивали. Ах, это всё не важно… Просто послушай.
Вернёмся к этому дню. Встав пораньше, я позавтракал, кое-как привёл себя в порядок, однако забыл расчесать слежавшиеся на голове кудри. И пальто было моё довольно засаленным и потрёпанным – всю жизнь я трачу на свои книги и оттого будто живу в другом, фантастическом и невидимом для других мире.
Выскочив на улицу, едва не столкнулся со своей соседкой в дверях подъезда. Она посмотрела на меня как-то странно и мне показалось, что она вот-вот закатит глаза. Но к счастью (я считал, что такая низость от постороннего человека могла бы стать плохим знаком для меня в этот день), девушка радостно поздоровалась, и я ответил ей тем же.
