– Ага, спасибо.
– Заблудишься – обращайся. Если, конечно, найдёшь дорогу обратно.
Он почти закрыл дверь, когда я спросил:
– А что это всё-таки за место?
– Лодка, – лаконично ответил лейниец. Из-за двери кто-то добавил:
– Нет, это – центр яичницы!!!
Тишина коридоров нарушалась только моими гулкими шагами. Разноцветные ковры разбегались змейками, и это было единственное средство, чтоб ориентироваться между похожими обшитыми деревом стенами. Конечно, все они были разными: какие-то с полками, картинами или зашторенными окнами в помещения, какие-то – усыпанные разноцветными открытками, но я терялся в этой мешанине. Оставалось только смотреть под ноги и твердить про себя маршрут. Несколько десятков пройденных дверей могли перевалить и за сотню, когда я, наконец, упёрся в ту, о которой говорили.
Внешне она ничем не отличалась от остальных. Тёмная, с простыми рельефами и потёртой ручкой крючком. Никаких табличек, государственных символов и прочих указателей, что тут обитает самый важный человек на планете (планетах, если учитывать, что в Лейнийское Объединение входят вроде как сто семьдесят с чем-то миров). Разве что давящий полумрак из-за неработающей лампы заставлял немного съёжиться.
Я постучал. Мне не ответили. И снова не ответили. Дверь не поддавалась. Я прошёлся до светлой части коридора, вернулся и с некоторым раздражением постучал снова.
– За-а-алетай, – послышался звонкий голос изнутри, и дверь с щелчком отошла.
В небольшом помещении, размером где-то как свободная от стеллажей часть библиотеки, сидел светловолосый мальчик, помладше меня, когда я встретил Таана. Он развалился на стуле, закинув ноги на старенький кривой стол, и вертел над головой какую-то стеклянную штуковину с поблёскивающей жидкостью внутри.
– Ты к Магистру, да? – лейниец лениво посмотрел на меня краем глаза и вернулся к своему занятию. – А нету его.
– И когда он вернётся?
Я оглядел заваленную барахлом комнату: сваленные в кучу стулья, какое-то старое порванное кресло, коробка с тканью, пара каркасов от кроватей, вставленных один в другой, стопки книг, ещё какие-то коробки. Старая кладовка; запустение и никаких следов благополучия. Если это действительно когда-то было кабинетом Магистра…
– Не вернётся. – Мальчик неприятно грохнул свою банку на стол. – Оттуда не возвращаются.
– Но мой Мастер был уверен, что всё в порядке. Я доверяю его чутью; они служили вместе и были близкими друзьями. Он не мог ошибиться.
– Ах, дружба, привязанность… – Он вздохнул с печальной задумчивостью, не свойственной его возрасту. – Она порой так ослепляет, что перестаёшь замечать некоторые вещи, чтобы не было больно. Ты ведь о Таане, да? – Я кивнул. – Они не связывались уже давно. Наш Магистр… – Лейниец сжал переносицу. – Он не хотел говорить о проблемах. Всё-таки Лейн их общий дом. Таан бы не выдержал, сорвался, а ведь ему нельзя надолго оставлять вашу Белую Пристань. Он бы не смог помочь – нам бы никто не смог помочь, и Фанет – великий человек! – он держался до конца. Создавал иллюзию, что всё в порядке… Он ушёл с честью.
Мальчик встал из-за стола, медленно обошёл его, скользя пальцами по краю.
– Я помню, как он сидел здесь и писал. На будущее, нам, и ещё прощальные записки друзьям, уже позднее, когда понял, что всё кончено. Таану тоже. Иногда даже порывался меня отправить с ними в Тис-Утор, но сдержался. Я был его секретарём. Вот.
