Курзал - страница 8
Оранжевые кубы лесов
На малиновом бархате
И голубом поролоне
Поют, как похороны.
Люди в медных одеждах,
Непохожие на маму и Олю.
У кошки сорок две руки,
Потому что она вертится.
Августовский вечер
Такими крупными лопухами
Моя рука не играла с тех пор,
Как говорю стихами.
Вода, смеясь, струится с гор.
Я в красной байковой рубахе,
В зеленых бархатных штанах
Сижу – над нами вьются птахи,
Луна танцует на волнах,
Устал я больно, но лоб мой
Горячий еще не раскалывается,
Река, скорей меня умой,
Не то забуду, как стих рассказывается.
В душе поселилось странное чувство,
Зыбкое, словно скорлупа ореха, —
Мне кажется, что я люблю сочинительство,
И мне от этого не до смеха.
Вот! слышите? бьется мое поэтическое сердце?
…Хотя нет – это стук далекой мельницы.
Я задумываюсь – существует ли серый цвет,
И почему моя душа скоро переменится?
Мой ангел
А что до грубых увлечений,
Мне нравится всего одно:
Твои глаза – вином вино,
И рот – мученье из мучений.
Твоя болезненная прелесть
Как боттичеллевская ложь.
Пересчитай и подытожь,
От скольких звезд мы дымом грелись.
Ты – мед, а мед темнее воска.
И сладко верить наяву
Колодезному волшебству
Пренебрежения прической.
Как белое на изумрудном —
Твое сошествие в траву.
Дай мне внимать, пока живу,
Тебе, мой ангел, в мире трудном.
Опыты мерцания
Где остров Олерон, где лунные друзья,
Где грезится светло под башней треугольной,
Сеньяли так легки, и винная струя
Сшибает мох с камней прохладою игольной,
Где лето существам, похожим на Тебя,
Но меньше во сто крат и с нежными крылами;
Волшебные слоны, хвалу цветам трубя,
Идут за нами вслед, послушные, – за нами.
Где волки шелестят, опившиеся дна,
Где пришлые сады, убитые монахи,
Сферическая глубь и рыбьи имена,
Ограды, кружева, горячие рубахи;
Дофин теперь дельфин, но я шагнул во сне
В сырую благодать, где плачут по грифону…
Где остров Олерон, что часто снится мне,
Как часто снится мне твой смех по телефону?
Та, о ком грезят цветы
Сквозь кристалл изумруда иду за тобой,
Сквозь кристалл изумруда, в глубины времен.
Там щебечет листва, там искрится прибой,
Но иначе, и нет еще наших имен.
Ты сиянье в саду, или ссора в цветах,
Или дочь властелина мелодий во сне,
Или дань волшебству на высоких мостах,
Если не волшебство по высокой весне.
Но причем это все улетело, ушло,
И причем это все я пытался вернуть,
Только ты, если дождь, уходила в стекло…
Ах, люблю я до дна эту странную муть…
Это я о дожде – да, смотрите, идет…
«Нет, смотрите, идет!» – это ты обо мне…
В глубину изумруда, в безвременье вод,
Обреченный, как все, кто идет в глубине.
Связной
Когда красивую встречаю,
Безоговорочно влюбляюсь.
Ее глазами изучаю,
Но подойти и не пытаюсь.
Пускай с подругами смеется
И пусть не доверяет зренью,
Когда невольно обернется
Она к иному измеренью.
Вокруг шумят автомобили —
И ей автомобиль подали,
Но ей как будто приоткрыли
Врата в чудовищные дали.
Вокруг движение живое —
И вдруг его не существует,
И в Вечности нас только двое,
И звездный холод торжествует.
Она решит, что это глюки,
Еще прекрасней от испуга,
Но мы летим, раскинув руки,
Чтоб отыскать во тьме друг друга.
Мы сокращаем расстоянье,
А бездны воют по соседству,
И я вхожу в ее сознанье
И восклицаю: «Соответствуй!
Из формул и расчетов строгих
Составлено твое обличье,
Ты мною выбрана из многих
За ум и скрытое величье.
Ты что-то только что сказала,
Не замечая, что мгновенно
Свистящим шепотом связала
Два разные конца Вселенной, —
Они спружинили и плавно
Похожие книги
Костю Григорьева жизнь помотала изрядно: родился он в Омске в 1968 году, вырос в казахском городе Балхаш, служил в армии под Ленинградом и, закончив Литературный институт, не смог расстаться с Москвой, которую бескорыстно полюбил. Умер он до обидного рано и совершенно внезапно – 22 декабря 2008 года. Ему было сорок. Константин входил в Орден куртуазных маньеристов, но не сковывал себя рамками этого течения: писал о том, что его волновало, что выз
Заключительная часть трилогии “Предназначение” – “Бог – что захочет, человек – что сможет”, охватывает большой временной период: от шестидесятых годов прошлого, ХХ века, до настоящего времени. Автору мемуарного по характеру изложения материала довелось за этот полувековой срок встречаться, сотрудничать, дружить со многими выдающимися современниками. Это С.Т. Коненков, Ю.К. Авдеев, М.И. Царев, И.К. Архипова, П.Д. Барановский, С.Ф. Бондарчук, И.М.
Эта книга – сборник из трех рассказов моего собственного сочинения. Моя своеобразная проба пера.Рассказы повествуют о необыкновенных существах, ищущих место среди густых лесов, где живут такие же, как они и где бы они могли спокойно жить вдали от всего остального мира.Первый – о встрече юноши с таким существом и о том, куда он направится вместе с ним.Остальные два – о истории ещё нескольких персонажей что живут в том месте. О том, что произошло с