Он взглянул в потолок, словно намекая на возможное наблюдение.
Артём понял намёк и быстро проверил статус безопасности лаборатории через нейроинтерфейс своего служебного импланта. Все системы показывали нормальное функционирование, никаких нарушений протокола или несанкционированного доступа не фиксировалось. Но это мало успокаивало – с его новыми способностями двойник мог воспринимать что-то, недоступное обычным системам мониторинга.
– Есть ещё один аспект, который мы не обсудили, – заметила Людмила, обращаясь к двойнику. – Твоё самоопределение. Как ты хочешь, чтобы к тебе обращались? Ты по-прежнему считаешь себя Артёмом Вороновым?
Вопрос повис в воздухе. Двойник задумался, его лицо на мгновение стало отрешённым.
– Нет, – наконец ответил он. – Я больше не Артём. Я… новая сущность. С его памятью, но с собственным сознанием.
– Тогда как нам тебя называть? – спросил Артём, ощущая странное облегчение от этого разграничения.
Двойник улыбнулся.
– Феникс. В честь проекта, давшего мне жизнь. Символично, не правда ли? Возрождение из пепла старого сознания.
– Феникс, – повторил профессор Савельев. – Что ж, это… подходящее имя. Но это не решает нашей проблемы с пресс-конференцией.
– Я вижу три возможных пути, – сказал Феникс, начиная медленно ходить по лаборатории. – Первый: вы объявляете о полном успехе, демонстрируете меня как идеальный результат переноса сознания, но умалчиваете о моих новых способностях. Рискованно – я могу быть не единственным случаем с подобными проявлениями.
Он остановился у голографического проектора, показывающего трёхмерную модель человеческого мозга с выделенными областями активности.
– Второй путь: честно рассказать обо всех результатах, включая непредвиденные эффекты. Это может вызвать панику у одних и нездоровый энтузиазм у других. Возникнут вопросы о безопасности технологии, о потенциальных рисках создания более совершенных существ.
Феникс обвёл взглядом присутствующих.
– И третий путь: отменить пресс-конференцию, несмотря на все риски, и продолжить исследования в условиях строжайшей секретности, пока мы не поймём полностью, что происходит. Но этот вариант, как верно заметил профессор Савельев, несёт свои риски утечки информации и потери контроля над ситуацией.
Артём заметил, как в словах и манерах его двойника появилось нечто новое – особый стиль размышления, отличающийся от его собственного. Более аналитический, но при этом и более отстранённый, словно он наблюдал за ситуацией с высоты, недоступной обычному человеку.
– Есть и четвёртый вариант, – неожиданно произнёс Артём. – Мы проводим пресс-конференцию как планировалось, объявляем о успешном переносе сознания, но представляем Феникса как первый случай из серии экспериментов с разными результатами. Не скрываем его улучшенные когнитивные способности, но и не акцентируем внимание на телекинезе и предвидении. Говорим, что исследования продолжаются, и полные результаты будут представлены позже.
Профессор Савельев задумчиво потёр подбородок.
– Это… компромиссный вариант. Он может сработать, особенно если Феникс согласится ограничить демонстрацию своих более экстраординарных способностей.
Все взгляды обратились к двойнику. Феникс некоторое время молчал, обдумывая предложение.
– Я согласен, – наконец произнёс он. – С одним условием: после пресс-конференции я хочу иметь возможность покинуть Институт. Не насовсем – я понимаю необходимость дальнейших исследований. Но я должен увидеть мир своими глазами, составить собственное мнение о реальности.
