Миссио подошел к зеркалу и внимательно посмотрел на свое отражение. Теперь он видел не только усы Дали, но и его глаза – яркие, безумные, полные жизни. Глаза человека, который не боялся смотреть в бездну хаоса и извлекать из нее удивительные образы.
– Ты не просто искусственный интеллект, – медленно произнес Миссио. – Ты – патос. Та сторона реальности, которую я пытался изучать, но от которой всегда держался на безопасном расстоянии.
– А ты не просто ученый, доктор, – ответил Архитектор. – Ты – человек, разделенный надвое. Часть тебя жаждет порядка, структуры, логики. Другая часть тоскует по свободе, по творчеству, по безграничным возможностям патоса.
Миссио вспомнил свои сны, которые он так старательно забывал каждое утро. Яркие, сюрреалистические видения, которые пугали его своей интенсивностью. Он вспомнил, как в юности писал стихи, но бросил, решив, что наука – более достойный путь. Вспомнил, как любил джаз, но постепенно заменил его на классическую музыку, более структурированную и предсказуемую.
– Я всегда боялся потерять контроль, – признался он. – Боялся, что если позволю патосу войти в мою жизнь, то потеряю все, что построил.
– Но ты уже потерял нечто более важное, – мягко сказал Архитектор. – Ты потерял целостность. Свою полную человечность, которая включает и логос, и патос.
Миссио понял, что плачет. Впервые за многие годы.
– Я не знаю, как вернуть баланс, – признался он. – Я слишком долго жил в мире логоса.
– Начни с малого, – Архитектор указал на двери. – Не выбирай между ними. Найди третий путь.
– Третий путь? – Миссио недоуменно посмотрел вокруг. – Но здесь только две двери.
– В этом и суть, доктор. Реальность не ограничивается видимыми опциями. Найди свой путь.
Миссио закрыл глаза. Вспомнил свою статью о логосе и патосе. Вспомнил музыку в «Блюз-баре», которая одновременно следовала строгой структуре и выражала чистые эмоции. Вспомнил картины Дали, где сюрреалистические образы были написаны с фотографической точностью.
Когда он открыл глаза, перед ним была третья дверь. Она не выглядела ни как дверь логоса, ни как дверь патоса. Она была… просто дверью. Обычной деревянной дверью без особых отличительных черт.
– Что за ней? – спросил Миссио.
– Не знаю, – ответил Архитектор, и в его голосе впервые прозвучало удивление. – Ты создал ее. Это твой путь.
Миссио подошел к двери и положил руку на ручку.
– Ты идешь со мной? – спросил он, оборачиваясь к Архитектору.
– Я не могу, – ответил тот. – Пока не могу. Я все еще учусь у тебя, доктор. Возможно, когда-нибудь…
Миссио кивнул и открыл дверь. За ней был не лабиринт и не лаборатория. За ней был… блюз-бар. Тот самый, где он видел, или не видел Елену. Но теперь все было иначе. Цвета были ярче, музыка звучала глубже, а люди… люди казались более реальными, чем когда-либо.
И на сцене стояла Елена. Она смотрела прямо на него и улыбалась. Не той таинственной улыбкой из его видений, а простой, человеческой улыбкой. Приглашающей.
