Квантовый волшебник - страница 30

– Меня наняли, чтобы кое-что переправить через Кукольную Ось, – сказал он.

– Мне не нужны твои деньги, и я не понимаю, как это может повлиять на мою работу.

Она не сказала «нашу работу». Кроме них двоих, никто не работал над моделированием физики «червоточин» с помощью тессерактов.

– Я собираюсь получить доступ к «червоточине» Кукол.

– Законным образом?

– Я думаю, Касси, что мы сможем управлять ею.

– Кукольные Оси, как и остальные, были созданы Предтечами, и они стабильны, Бел. Если ею можно управлять, следовательно, она нестабильна.

– Ты и я уже думали об этом, очень давно.

Она нерешительно поглядела на него.

– Ты же Homo quantus, – наконец сказала она. – Управляй ею сам.

– Ты действительно считаешь, что я тебе ровня? – спросил Белизариус.

– Это лесть или мошенничество? – спросила в ответ она.

– Искренняя лесть. Я хочу, чтобы ты была в моей команде, и предлагаю тебе то, чего ты никогда не увидишь на Гаррете.

Белизариус достал из кармана кремниевую пластинку размером в палец. Между ними появилась голограмма, строки данных измерений и расчетов.

Кассандра в мгновение ока погрузилась в созерцание. Потом выпрямила спину и нахмурилась.

– Что это такое?

– Эти измерения делал не я, – ответил Белизариус.

Она недоверчиво глядела на голограмму.

– Тогда чьи они? Эти наблюдения, Бел, говорят о том, что мы с тобой были правы.

– Если ты в деле, Касси, я расскажу тебе все. В этой работе мне нужна твоя помощь. Как теоретика. Как математика. Как инженера. При этом все, что мы сделаем для нашего заказчика, даст нам еще больше экспериментальных данных.

Белизариус затаил дыхание, его охватило возбуждение, такое, будто ему снова было четырнадцать лет, и он снова творил новую теорию физики «червоточин» с девушкой, которую ему отчаянно хотелось поцеловать.

– Carajo[2], – выругалась она. Свет голографического изображения отражался в ее глазах, будто Вселенная в миниатюре. – И насколько это незаконно?

– Одно правительство хочет сделать то, чего не желает другое правительство.

– Похоже на то, что кого-нибудь могут и убить.

– Гибель не входит в мои планы.

Она отвела взгляд, почти что застенчиво.

– Есть новые Homo quantus, Бел, на пять-шесть лет моложе нас. Они лучше меня. Сообразительнее. Лучше разбираются в математике. Могут практически без проблем входить в фугу. Если тебе действительно нужен помощник в деле, поговори с ними.

– Мне нужна только ты.

Она пристально поглядела на него:

– Когда речь об экспериментальной работе, шутить не стоит.

– Я не шучу.

– Ты не забыл прошлое?

Белизариус покачал головой.

– Я встречался с другими женщинами. Но никого из них не полюбил.

– Надо было постараться.

– Ага, наверное.

– И зачем тебе встревать между правительствами, Бел? Тебе незачем становиться преступником. Возвращайся домой.

Белизариус выключил голограмму.

– Я не могу вернуться домой, Касси.

– Что с тобой не так?

– Что со мной не так?

Белизариус задумался. Ему хотелось выплеснуть свой гнев на этот идиллический мир, по которому он так тосковал, и не хотелось одновременно. Он наклонился ближе.

– Они сделали меня неправильным, Касси, – хрипло прошептал он.

– Кто?

– Весь проект. Они напутали с инстинктами. Мое любопытство не менее сильно, чем инстинкт самосохранения. Я могу входить в фугу быстрее всех, но не могу из нее нормально выйти. Квантовый интеллект переписывает мои приказы. Меня выводит из фуги лишь сильнейший жар, и каждый раз квантовый интеллект держится все дольше. Когда я нырну в следующий раз, он не отпустит меня, а потом уже будет поздно. Я умру, Касси.