– Ну, что, скины, готовы покуролесить? – Данила садится рядом с нами и прикладывается к пиву.
Мы пьем с ним какое-то время, а потом он отваливает к другой компании пацанов, едущих с нами.
Данила мне приятен. Нас познакомил Стас несколько лет назад во время очередного автозаводского матча. Он не производит впечатления диллера, несмотря на то, что через него проходит куча разного рода веществ. Меня это не парит, однако он позиционирует себя как правый. Я – националист, но никогда не стремился уходить в крайности в отношении этой темы. Странно слушать рассуждения о чистоте нации, когда сам же загрязняешь свою кровь и кровь других жесткой химией. Впрочем, я не хочу рассуждать об этом. Наркотики – странная тема. О них можно говорит часами.
Данила живет в Москве, но вчера они со Стасом решили провести незабываемый вечер в одном из клубов в Дмитрове, поэтому он сегодня едет с нами. Как только мы доберемся до столицы, нас встретят еще десяток крепких парней из его команды. Когда я узнал об этом, то сразу понял, что сегодня намечается конкретная заварушка, и матч «ФК Дмитров» – это всего лишь прикрытие.
– Стас, погляди на этих пацанов, – я показываю на парней, сидящих через пару сидений от нас, – они к тебе в основу метят? Я их раньше не видел.
– Нет. Это мясные. Их Сеня обрабатывает. Хочет подтянуть к себе в контору. По мне, так он всякий сброд собирает. На его договорняках пацаны здоровье теряют, но спорить с ним никто не хочет. Короче, это их проблема, Диман. Черно-белые такой ерундой никогда не занимались.
– Я понимаю. Не люблю договорняки. Околофутбол стал каким-то прилизанным, не находишь? Теперь нет хулиганов. Теперь все спортсмены.
– Ты поэтому перестал ездить?
– Ага. Веселье закончилось. Драться ради драки с молодчиками, которые даже на стадионе ни разу не были, это не веселье.
Я допиваю пиво и достаю еще. Времена меняются. Я понимаю, что это стало частью жизни Стаса, но я смотрю на футбол немного под другим углом. Я во всем ищу позитив и не поддерживаю жестокость. Но когда ты в фирме, то должен следовать определенным правилам и устоям, потому что все, что у тебя есть в этой среде, это твоя репутация. Это своего рода зависимость, а мне вполне хватает своей, поэтому я никогда не соглашался вступить к ним.
В вагон заходят несколько знакомых парней. Я смотрю на них и узнаю Кирилла. Он подходит к нам и улыбается.
– Здорово, Диман, не ожидал тебя здесь увидеть, – он здоровается с нами и садится рядом. – Какими судьбами?
– А ты сам-то как думаешь? – я улыбаюсь и протягиваю ему пиво.
– Я думал, ты завязал, – он берет предложенную бутылку и делает глоток. – Значит, едешь с нами?
– Скорее, вы со мной, – я смеюсь и подмигиваю Стасу.
Похоже, Кирилл вписался в движуху. Это плохо. Он еще не готов и может серьезно пострадать. Махач на поляне с конями или динамиками – дело серьезное, но Кирилл, видимо, не врубается в это. Я поговорю с ним, когда вернусь домой.
– Сделаем сегодня этих мудаков, – он смотрит на меня, как бы ища одобрение, но мне становится неуютно.
Дань моде может закончиться очень печально, но я знаю Кирилла и знаю, что слушать меня сейчас, когда с ним его новые друзья, он не станет. Я допиваю пиво и предлагаю ему прогуляться в тамбур.
– Будь сегодня поосторожнее, дружище, – говорю я, закуривая сигарету, – там будет опасно.
– Да это просто сборище деревенских мудаков, Диман, – он улыбается и смотрит на меня, словно я сказал какую-то глупость.
