Мне стало немного легче. Он ел, я любовалась, поглядывая на часы – обед с Сари пропустить не хотелось. Говорить о сложных юридических вопросах не хотелось ещё сильнее, и я мысленно отложила их на вечер. Алан спросил:
– Так что по поводу праздника? Я узнал, это гномья традиция, они танцуют на площади, потом идут к реке и запускают там бумажные фонарики, летающие и плавающие, должно быть весело. Пойдём?
– Давай.
Он улыбнулся и задумался о чём-то приятном, я просто созерцала и блаженствовала. Потом с неожиданной смелостью спросила:
– У тебя есть джинсы? Это такие человеческие штаны с карманами.
– Конечно, а что? – он посмотрел на меня удивлённо, я улыбнулась:
– И у меня есть.
– Да ладно?! Надевай вечером, на таких тусовках это самая лучшая одежда. И я надену. Будем бандой.
Я рассмеялась, представляя эту картину, невольно вспомнила свои размышления на набережной, в тот день, когда Никси впервые надела каблуки, а я впервые задумалась о карьере преступницы. Потом в который раз вспомнила о его очень странном предложении, и в который раз отогнала эту мысль – от неё было неловко, лучше бы этого никогда не было.
Мы допили успокоительный компотик, договорились встретиться здесь же в шесть вечера и разбежались по делам.
***
Сари ждала меня за столиком в компании толпы друзей и подружек, большая часть которых была не особенно рада меня видеть. Я обменялась со всеми вежливыми бессмысленными фразами, послушала восторги Сари по поводу того, что три трубочки ей всё-таки удалось удержать, и отшутилась в ответ на вопросы по поводу двух Деймонов, с одним из которых я ушла под руку. Портить всем аппетит своим присутствием не хотелось, так что я сказала, что тороплюсь, подошла к стойке и заплатила за себя и Сари, если остальные думали, что я заплачу за всех – это их проблема, я приглашала только её.
Четвёртой парой была философия, преподаватель и до вмешательства Иссадоров в расписание частенько на пару не приходил, так что я решила, только сегодня, в честь праздника фонарей, с удовольствием её прогулять.
Я была уверена, что даже джинсы у Алана будут шикарными, а что он наденет с ними, вообще даже не пыталась представлять – стопроцентно что-то впечатляющее. Моя гномья рубашка хорошо выглядела, но для праздника в компании Алана не годилась, так что я переоделась в общежитии и пошла по магазинам.
Меня опять никто не узнавал, это становилось забавнее с каждым разом, я даже задумалась о том, что нужно почитать об этом явлении, оно может быть полезной генетической модификацией для демонов-дознавателей и всяких шпионов. Продавщицы-люди были ко мне очень внимательны, от русалок я сознательно держалась подальше – чуяла в них фальшь, они готовы были мне впарить что угодно, лишь бы подороже. В итоге я купила одну блузку, вышитую блестящими чешуйками, с геометрическими узорами и надписью на межмировом человеческом: «Почувствуй дух юности».
«Именно это я и планирую.»
Вернувшись в общежитие, я надела одно из гномьих украшений, которое купила на фестивале ремёсел, круглую стальную пластину с чеканным деревом, верхнюю половину круга занимала крона, нижнюю – корни, выглядело очень философски, мне вообще ужасно нравился мой новый стиль.
Остаток времени до шести вечера я потратила на книги о Тёмных Вестниках, найдя то, что искала – автор полухудожественной книги о своих приключениях пару раз упоминал о том, что его никто не запоминает в лицо, и стоит ему переодеться и сменить причёску, как его не узнают, это придало уверенности.
