– Мама, а где Сашка Макеев? – спросил я. Он же работал на НТМК. В армию его не взяли, комиссовали. Писал и потом замолчал.
Мать, молча, посмотрела на меня и покачала головой. Поглотил его монстр – Змей Горыныч, водочка. Недавно похоронили…
Да-а-а… – протянул я, с его-то здоровьем где-нибудь в офисе сидеть… ведь очень толковый.
– А Павел Сумин?
– А этот герой. Крутой стал. Бандит он, одним словом! Потом сам узнаешь…
Как! – удивился я. Отличник! Ну, от армии откосил, но ведь спортсмен.
– Да ты потом сам все узнаешь, кто и где, и что у нас в городе творится. Пошли спать, сынок.
***
– Может, и мы тоже поспим, – прервал Вадима я, а то ночь за окном. Отдохнем, сил наберемся.
Да, за окном была глубокая ночь. Под стук вагонных колес, мы проезжали мимо маленьких станций, иногда притормаживая. Мелькали уличные фонари, прожекторы, леса и перелески, и встречный ветер трепал наши волосы, освежал, но ночь брала свое: хотелось спать, хотя будет трудно заснуть после интересного знакомства с Вадимом!
Вадим докурил и мы пошли спать. Вадим быстро уснул, а на меня нахлынули воспоминания. Судьба так распорядилась, что я несколько лет жил в Нижнем Тагиле. Там и живет моя сестра. Сразу после армии, по распределению, отслужив на месяц раньше, я с двумя сослуживцами приехал в Нижний Тагил, и мы остановились у моей сестры Галины. На следующий день мы пошли на завод, НТМК, куда нам было предписано работать.
Конечно, посмотрев на ревущее, изрыгающее огонь производство, пыльное, грязное, мы не захотели там работать, и мои сослуживцы поехали по домам, а я остался. У меня здесь сестра. Я устроился на «Уральский вагоностроительный завод имени Ф.Э.Дзержинского». Точнее сказать, после того, как я окончил курсы на токаря, меня направили в цех номер 32 на практику, к наставнику. Наставник, пожилой человек пенсионного возраста, принял меня с улыбкой, доброжелательно:
– Будем знакомиться. Сергей Иванович.
– Сергей… Григорьевич, – пожал я его мозолистую руку. Мы улыбнулись доброжелательно.
– Забудь, все чему тебя учили на курсах, будет учить тебя снова, но практически.
После месяца практики началась моя трудовая деятельность. Сергей Иванович ушел на пенсию, мы проводили его с почетом и я приступил к самостоятельной работе. В то время на УВЗ был разработан и начинал производиться танк третьего поколения. Т-72 один из лучших танков второй половины XX века, состоящий и ныне на вооружении в армиях нескольких десятков мира. Я брал болванку и обрабатывал ее. Восемь операций и получалась красивая круглая деталь, тарелкообразная, только без дна. Мне говорили, что я делал деталь к подъемному механизму пушки. Я особо не вникал. Приходил мастер, проверял допуски штангельциркулем, принимал или браковал работу (и такое бывало, к сожалению). Работать я научился быстро и ловко. Даже так быстро, что потерял бдительность: установил заготовку, зажал в патроне, включил станок, а ключ для зажима патрона не вытащил. Станок набирает обороты и упирается ключом в станину моего токарно-винторезного станка 1960 года. Станок замечательный, чешского производства, загудел от неимоверной нагрузки. А я нет, чтобы выключить, схватился за ключ, мои руки побелели от напряжения, я потерял дар речи. Слева от станка стояла аккуратно сложенная горка готовых деталей, я толкнул ногой, и они зазвенели, когда покатились по полу. У нас станки стояли в шахматном порядке, и мой сосед слева бросился ко мне, услышав шум, выключил станок. Потом двое рабочих пытались успокоить меня, вытащить из рук ключ. Брызгали на меня водой. Я долго не мог придти в себя и с тех пор стал побаиваться станка.
