Лаборатория «Феникс» - страница 13

– Кажется, да, – хрипло произнес Новиков, все еще стоявший в дверях как мрачный памятник. Он выбил пепел из трубки о подошву сапога. – Грязно. Несправедливо. Но… рабочий вариант. Поздравляю, Волков. Ты только что провел свое первое распределение ресурсов в аду. Добро пожаловать в топку. – В его глазах не было ни одобрения, ни осуждения. Только все та же усталая горечь. Он развернулся и вышел, оставив их разбираться с жалкими пятью порциями, новым молчаливым участником и горьким послевкусием первого компромисса.

Тишина после ухода Новикова давила висками. Пять проклятых порций. Моя идея. Моя ответственность. Я почувствовал, как взгляды впились в меня – Ликин тревожный, Марков злой, Кириллов расчетливый.

«Лика, Ася, – голос мой звучал чужим, хриплым. – Поможете? Три порции на десять. Как получится».

Лика кивнула, пальцы чуть дрожали, когда она взяла упаковку. Ася, все еще настороже, присоединилась. Они ломали хлеб, сосиски, сыр. Жалкие кучки на столе. Кирилл стоял рядом, машинально бубня про калории: «Грубо… 38… 42… 35…» Его цифры висели в воздухе, как приговор.

Дверь скрипнула. В проеме стояла Ульяна. Прижимала Коську к щеке, большие глаза широко смотрели на нас, на крошево на столе. Она выглядела маленькой и очень уставшей. Ее браслет 013 светился ровным белым. Заметив Ульяну Сола немного поежилась и отошла в сторону.

«Уля, иди сюда, – позвала Лика, и в ее голосе была та самая мягкость, которой не хватало здесь всем. Она взяла одну целую, нетронутую порцию. – Это твоя. Держи».

Ульяна медленно подошла. Взгляд ее скользнул по жалким крошкам, предназначенным другим, потом – на целую порцию в руках Лики. На ее лице мелькнуло что-то – облегчение? Стыд? – и она тихо сказала:

«Спасибо». Просто. Искренне. Она взяла еду, крепче прижала зайца. «Коська тоже голодный», – добавила она уже шепотом, но без прежних странных взглядов в пустоту. Просто девочка с игрушкой. Она отошла к стене, села на пол и начала аккуратно есть, отламывая маленькие кусочки хлеба и сыра, иногда поднося крошку к носу плюшевого зайца, тихо с ним разговаривая. Нормально. По-человечески. Этот простой жест – благодарность и забота об игрушке – почему-то сжал мне горло сильнее любой мистики.

Марк громко сглотнул, глядя на Ульяну и ее целую порцию. Его лицо исказила гримаса. Он схватил свой «паек» – жалкий кусок хлеба и обрывок сосиски – и сунул в рот почти целиком, яростно жуя, уставившись в стену. Злость, смешанная с голодом.

«Получайте, наслаждайтесь банкетом», – процедил Матвей, беря свою порцию крошек. Он разглядывал ее, как бракованный товар, но не стал есть сразу. Циник до мозга костей.

Близнецы молча взяли свою совместную порцию. Ваня отломил больший кусок, сунул Яне. Она ела медленно, крошечными кусочками, глаза опущены. Глеб съел свой мини-паек за два быстрых движения, словно боялся, что отнимут, и тут же отвернулся к стене, прижимая ладонь к бетону. Кирилл, получив долю, тут же начал что-то чертить пальцем на пыльном столе, лишь изредка отправляя в рот микроскопический кусочек. Сола брезгливо поковырялась в своей кучке, съела только сыр, хлеб и сосиску отодвинула со вздохом.

Я взял свою часть. Крошка хлеба, обрывок сосиски, катышек сыра. Положил сыр в рот. Он был безвкусным, как вата. Голод лишь слегка притих, сменившись горечью и стыдом. Я видел, как Лика украдкой отдала половину своего и так микроскопического пайка Асе. Ася качала головой, но в итоге взяла. Артем стоял в тени, его порция исчезла в кармане куртки.