– Особо светиться не стоит, – слегка осадил я, – не надо привлекать внимание. Мало ли как местные жители отреагируют?
Федя пожал плечами: на местных ему было ровным счетом плевать. Мы для того и решили перебраться в деревню в пригороде, чтобы меньше париться из-за назойливых любопытных соседей. В городе они уже начали что-то подозревать. Хорошо хоть с карантином и самоизоляцией соседям, родственникам и друзьям семьи было некоторое время не до нас. Зато как только летнее солнце остановило пандемию COVID-19, мы взяли ноги в руки, собрали имущество в охапку (точнее в автомобильный контейнер) и свалили из города. Благо, оформление сделок купли-продажи и свидетельства о собственности в электронном виде позволили все провернуть без шума и пыли. Федя, оформив на папашу ЭЦП, ловко продал квартиру и купил дом в деревне.
Дом был хорош: большой щитовой, обложенный кирпичом, с большим огородом, кучей разных хозяйственных построек, огромным, похожим на бомбоубежище, погребом и даже с баней. Еще и мебель с посудой остались. Да и стояло все это великолепие в огромном яблоневом саду, правда, его принадлежность к дому была спорной. Обошлось все хозяйство и правда в сущие по нынешним временам гроши. А все из-за весомого снижающего цену фактора – самоубийства прежнего хозяина дома. Наследники были рады избавиться от дома с нехорошей славой. Впрочем, нас с братом такие мелочи не смущали – у нас своих «скелетов в шкафу» хватало и приведение висельника нас не пугало.
– И главное, – не унимался Федор, – какие перспективы: тут нас никто не знает, докучать не будет.
– Сельские обычно любопытны, – возразил я.
– В крайнем случае, пустим слух, что болеем коронавирусом.
– Опасно, народ темный – могут и сжечь.
– Могут… – почесал затылок Федя.
– Пошли посмотрим, где закопать сподручнее, – пряча вычищенное и заряженное оружие в чехлы из-под спиннингов, предложил я.
Сад был довольно запущенным, с густыми кустами, росшими меж посаженных ровными рядами яблонь, и высокой травой, местами едва ли не выше нас.
– Здравствуйте, – из-за густых кустов, окружающих сзади наш туалет, вышел паренек, примерно помоложе Федькиного возраста, в перемотанных синей изолентой очках с толстыми линзами, клетчатой кепке с накладными желтыми кудрями, похожими на львиную гриву и в надетом на шею хомуте. Держа перед лицом небольшую борону, он смотрел сквозь нее на нас. Покачав бороной перед лицом, прислонил ее к стене туалета.
– Я Пашка, – протянул руку. – Мы вон там живем, – показал в сторону дороги, – следующий дом за Кобаном.
– Кабаном? – уточнил Федя.
– Сосед ваш, Колька Кобан.
– Кабан?
– Нет, Кобан, через О. Фамилия такая.
– А я Федя, – представился брат, пожимая ладонь Пашки.
– Я – Володя, – в свою очередь пожал я руку странному пареньку.
– Вы же теперь тут живете?
– Ну мы, – согласился Федя.
– Вот, – он достал из висящей на широком ремне через плечо полотняной сумки хлеб и сало, – принес.
– Нам? – удивился я.
– Нет, дяде Васе.
– Кто такой дядя Вася? – спросил Федя.
– Тот, кто до вас здесь жил. Он повесился.
– Зачем ему хлеб и сало, если он повесился? – Федя помотал головой.
– Треба неупокоенному покойнику еды принести, вроде как поминки по нему справить. Вы на стол положите, скажите, что от меня, и на ночь оставьте. Он разберется.
– До того как повесился, дядя Вася кем был? – решил на всякий случай выяснить я.
– Он раньше в городе был начальником. А потом тут дом построил, хотя ему советовали не строить тут.
