Рейнар распахнул передо мной створку, скрипнувшую проржавевшими петлями, и пропустил вперед. Мне пришлось подобрать юбки и полы пальто, дабы ненароком не увязнуть в сугробах утонувшего в снегу сада, – слишком узкой оказалась протоптанная дорожка, и она уж точно не была рассчитана на пышное женское платье.
Пока пробиралась к дому, с интересом рассматривала свое временное жилище.
Первый этаж его сложен из бурого, местами плохо отесанного камня. На окнах стоят решетки, и большая часть этих окон покрыта изморозью, явно свидетельствуя о том, что в комнатах не топят. Второй этаж, в отличие от первого, деревянный. Темное, местами пошедшее трещинами дерево, резные наличники, некогда крашенные, но краска уж давно слезла, облупилась, оставив белесые следы на стыках и неровностях древесины.
Крыльцо высокое, и пришлось схватиться за холодные перила, чтобы ненароком не навернуться. Капитан Фрей несколько раз провернул ключ в замке, и мы прошли в полутемный холл. И пусть в доме было и теплее, чем на улице, но раздеваться желания не было ни малейшего.
– Вы что, не топите? – не смогла сдержать негодования и, приблизив руки к губам, дыхнула на замерзшие ладони. Изо рта вырвалось облачко пара и растаяло в полумраке.
– Топлю, просто… Я со вчерашнего утра дома не появлялся. А прислуга всего раз в неделю приходит.
Рейнар стянул перчатки и запалил фитиль масляной лампы. В помещении сразу стало светлее и как будто бы даже теплее. Из полумрака выступили богато отделанные стенные панели, низкий диванчик и пара тумб, явно служивших для переодевания. На вешалке сиротливо болтался плащ, а у стенки притулились валенки с резиновыми мысами – самая та обувь для подобной погоды.
– Не раздевайтесь, – угадал мои мысли хозяин дома. – Проходите так, я разожгу камин в гостиной.
Айна деловито процокала в темноту дверного проема, я направилась следом. Мужчина обогнал меня на полдороге и первым вошел в гостиную. Стянул с себя пальто и бросил в первое попавшееся кресло. В нем же грудой бесформенного тряпья валялся какой-то свитер, а рядом на полу нашли свое пристанище теплые вязаные носки и погрызенная газета, явно облюбованная псиной.
Я с любопытством осмотрелась вокруг – в отличие от полутемного холла, здесь было светло. Холодный утренний свет лился сквозь огромные арочные окна в обрамлении тяжелых гардин, подвязанных кручеными шнурами с пушистыми кисточками на концах. Гостиная эта, пожалуй, была уютной. Мягкие диваны, обитые темной матовой кожей, шерстяной ковер с причудливым цветочным орнаментом, дупло камина, нутро которого уже успел осветить робкий огонек. Правда вот, решетка не чищена. И сажа на полу. Рейнар заступил в нее сапогом и разнес по паркету. Потом, спохватившись, бросил под ноги всю ту же газету, ругнулся себе под нос и тщательно вытер подошву.
– Проклятье! Вы уж извините… Тут слегка не убрано.
Мужчина скомкал газету и швырнул ее в огонь, подхватил с пола носки и принялся собирать какие-то мелочи с низкого столика. Кажется, там обретался недоеденный сэндвич и пара немытых кружек. Хорошо хоть не бутылок. Вся посуда не поместилась в руках, и капитан плюнул на это дело.
Да, мужское жилище чистотой и опрятностью никогда не отличалось. Особенно если в доме нет постоянной прислуги.
– Вы один живете? – сам собой сорвался вопрос, а взгляд скользнул по запылившимся плафонам ламп, по высокому торшеру, вставшему между кресел. И кожа на одном из этих кресел стерта. Лишь на одном, а значит…
