- Тебе самой и не придется ничего делать, - мягко убеждает София. - Организацией занимаются специально обученные люди, но нужно все проконтролировать, что-то согласовать, утвердить или наоборот, завернуть.
- Но как я могу утверждать что-то не для себя? Вкусы у всех разные, и мы едва знакомы… - я тушуюсь.
- Какие-то фундаментальные вещи будем обсуждать вместе, телефон и видеосвязь нам в помощь, а промежуточные решения или что-то незначительное будешь решать сама. Это уже очень облегчит мне задачу.
- Не знаю… я не уверена.
София говорит, что основные вещи уже оговорены и согласованы, осталось не так много. И что она оставит мне помощником своего сына.
- Он знает мои вкусы даже лучше меня. Ты спокойно можешь к нему обращаться.
Я, мягко говоря, удивлена. Разве София забыла, что я пока даже не знакома с ее сыном? Но главное, что меня удивляет, даже шокирует - разве ее сын настолько взрослый, что способен что-то самостоятельно решать? Когда папа упомянул, что на приеме я познакомлюсь с сыном Софии, я подумала, что это мальчишка возраста моего Антошки или чуть постарше, но точно ему не может быть больше пятнадцати. Ведь София вряд ли сильно старше тридцати.
Я собираюсь выразить свое удивление вслух, когда слышу за спиной завуалированно язвительное:
- Да, мама, я знаю тебя. И с радостью помогу Агате.
Марсель.
Я на миг закрываю глаза, чтобы унять подпрыгивающее как на батуте сердце.
Вот я и узнала, кем он приходится Софии.
Вот и познакомилась с будущим сводным братом.
Старшим, как я всегда мечтала. "Бойтесь своих желаний"…
11. Глава десятая
С Дарьей мы никуда, разумеется, не поехали.
Вместо шопинга и релакса в Европе я с утра до вечера занимаюсь разной околосвадебной ерундой, включающей в себя и рассылку, к счастью, уже отпечатанных, приглашений. Это дело родители тоже поручили нам с Марселем, выделив немаленькую стопку особо важных гостей, которым расписные карточки с вензелями нужно доставить лично.
Я пыталась было возразить и заверить папу с Софией, что справлюсь с этой задачей одна, упирая на то, что у Марселя, в отсутствие матери, и так полно дел в отеле. Но они некстати вспомнили, что у меня нет машины, а мотаться придется, в основном, по загородным резиденциям, поэтому отвертеться от компании нового родственника мне не удалось.
Не буду лукавить, одна часть меня - та, что глупая и влюбленная - внутренне ликовала от предстоящей перспективы остаться с ним один на один в машине, впервые за время нашего возобновленного знакомства. Я робко надеялась, что он тоже уже простил мне ту вспышку негативных эмоций и нанесенную обиду.
Другая же - куда более разумная и логичная - никаких иллюзий на его счет не питала, понимая, что если бы Марсель забыл тот инцидент или считал его не особо значимым, не стал бы скрывать от родителей факт нашего знакомства и не был так подчеркнуто холоден со мной в тот вечер в доме своей мамы.
Нет, он не вел себя грубо или неуважительно, он был весьма обходителен, даже, я бы сказала, излишне, его любезность казалась мне издевательской. Он сказал, что очень рад наконец-то познакомиться со мной и что, как и все, беспокоился за меня из-за обморока на приеме. И ни слова о том, что мы уже давно и очень близко знакомы. И пусть сама я тоже не торопилась об этом болтать, меня его нарочитое безразличие задело.
Из-за занятости Марселя, да и меня самой, рассылать приглашения мы ездим вечерами.
