– Non. Здесь не должно быть никаких недоразумений. Ты должна точно сказать, что имеешь в виду.
Я не могла смотреть ему в глаза, произнося эти слова:
– Позови сегодня Ашера к нам. Я не обещаю, но я хочу, чтобы он лежал рядом с нами теплый и голый. Я хочу изгнать это страдание из его глаз. Я хочу показать ему руками и телом, что вижу его прекрасным. – Я подняла глаза на Жан-Клода, но по лицу его ничего нельзя было прочесть. – Я не знаю, в какой момент я заору «нечестно!» и напущусь на вас обоих. Только знаю, что такой момент будет, всегда бывает, но если мы сегодня возьмем его в нашу постель, любым образом, завтра ему ничего не будет грозить. Я права?
– А что скажет твой Нимир-Радж?
– Он полагал, когда приехал в наш город, что мы близки с Ашером. Так многие думают.
– Ты ему сказала правду?
– Да.
– И не рассердит ли его перспектива делить тебя с еще одним мужчиной?
Я покачал головой:
– Мика еще практичнее меня, Жан-Клод. Не просто любовь или вожделение влечет меня к Ашеру. Сегодня дело в охранении нашей силы и власти. Если будет в безопасности Ашер, меньше будет угроза для нас всех. Его страдание может быть использовано против нас.
– Как это практично с твоей стороны, ma petite.
– У меня был лучший в мире учитель.
Он посмотрел на меня, приподняв бровь:
– Будь я истинно практичен в сердечных делах, у нас все произошло бы быстрее.
– Или да, или нет. Ты сам знаешь, что, если бы ты напирал сильнее, я могла бы либо сбежать, либо попытаться тебя убить.
Он по-своему грациозно пожал плечами.
– Быть может. Но я должен спросить, чтобы не осталось недопонимания: ты предлагаешь позвать Ашера в нашу постель лишь на эту ночь?
– Это важно?
– Для него – быть может.
Я попыталась охватить мыслью всю ситуацию, но не смогла.
– Не знаю. Знаю только, что не хочу отказываться от моментов наедине с тобой, и только с тобой. Знаю, что не всегда хочу иметь компанию.
– Джулианна и Ашер продолжали встречаться наедине, хотя мы и были союзом троих.
– Впервые за много времени у меня личная жизнь как-то близка к налаженной. Я не хочу это испортить.
– Я понимаю.
– Я думаю, что хочу спасти Ашера, хочу изгнать страдание из его глаз, но в реальном мире мы просто поднимем на флагштоке этот флаг. Если выйдет, то хорошо, если нет, то что? Ашеру придется уехать? Ты потеряешь своего заместителя? И тебе с Ашером станет больнее? И не будет ли…
– Тс-с, ma petite. – Он приложил пальцы к моим губам. – Я позвал Ашера. Он сейчас идет сюда.
Я почувствовала, как у меня глаза вылезают из орбит, как перехватывает дыхание, как бешено бьется пульс. Что же я такого сделала? Пока ничего. Вопрос на десять тысяч был такой: что я собираюсь сделать и как мне жить после этого?
Ашер медленно вошел в дверь, тщательно пряча лицо за водопадом золотых волос. Он переоделся в свежую рубашку без следов крови. Белую – этот цвет ему не шел.
– Ты звал, – сказал он.
Я застыла, все еще обнимая колени, и пульс у меня забился в горле. А дыхание на пару секунд пресеклось.
– Мы звали, – осторожно поправил Жан-Клод.
Ашер поднял глаза – мелькнуло лицо под волосами. Наверное, отреагировал на «мы».
Жан-Клод сел очень прямо еще до того, как Ашер вошел. Он был элегантен, собран в своей шелковой и кожаной одежде.
Я все еще сидела на коврике у его ног, глядя на Ашера, будто он лиса, а я кролик. Жан-Клод тронул меня за плечо, и я вздрогнула.
Я подняла на него глаза – он смотрел на меня.
