- Вы героически спасали пассажиров… - ядом в голосе инспектора можно было отравить все южные герцогства разом.
- Вообще-то я армейцев искала. – перебила я. – Чтобы сообщить им о прорыве.
- К вам с невнятными криками ввалилась какая-то девица и вы тут же побежали за ней? – инспектор перевел взгляд на лорда Улафа.
Я потупилась: просто я умею разговаривать с армейцами.
- Как вы верно заметили, инспектор, я – человек военный. При крике «Прорыв!» - кстати, вполне внятном - мы первым делом закрываем прорыв… а не проверяем документы того, кто кричал. – поднял бровь командор.
- Я так понял, что прорыв закрывала как раз леди? – саркастически хмыкнул инспектор.
- Ни я, ни мои люди Академию не заканчивали. – пожал плечами командор. – Самоподдерживающая пентаграмма – это уровень магистра.
- А если бы у нее не вышло? – продолжал наседать инспектор.
- То леди бы сожрали вместе с нами – шансов удержать безликих у нас все равно не было. – командор пожал плечами с равнодушием человека, не собирающегося переживать по поводу просвистевшей мимо беды.
В кабинете снова примолкли.
- Я все равно настаиваю, чтоб эту женщину задержали. – откидываясь на спинку, так что стул качнулся на задних ножках, сухо объявил инспектор. – История ее неубедительна, а личность – сомнительна.
- Поддерживаю. – важно объявил начальник полиции. – Вы должны понять, сударыня! – в его голосе появились нотки доверительности. – Ваш попутчик исчез…
- И как его искать, вы понятия не имеете! – подхватила я. – А я осталась, поэтому буду отдуваться за всех. Дайте-ка мне бумагу, господин начальник полиции!
- Вы готовы написать признание?
- Заявление. Угрозы, пытки, попытка изнасилования со стороны инспектора Баррака и кто-он-там-есть Зарембы…
- Да кому ты нужна! – вопил как всегда инспектор, Заремба по-прежнему молчал.
- Задержание без предъявления обвинения…
- Имеем право на сутки!
- Задержать – имеете, отказаться принять заявление – нет. - под гневным взглядом начальника полиции я деловито извлекла из его роскошного бювара несколько листов неприлично дорогой веленевой бумаги, и заскрипела пером. – Каковое надлежит передать в вышестоящие инстанции тоже в течении суток. А чтоб оно не потерялось… а то инспектор вот, когда нервничает, по полу бумаги расшвыривает, вдруг вы тут все такие… нервные…. Копию я отдам госпоже Влакис и лорду командору, и попрошу переслать секретарю дома Трентонов, госпоже Лукреции Демолиной.
- Очень нужно Трентонам… - презрительно начал инспектор.
- Значит, вам не о чем волноваться… – не прекращая писать, обронила я. Почему-то после этих слов Баррака заметно встревожился, а начальник полиции вытер побагровевшую лысину платком. - Также прошу вас, лорд командор, и вас, госпожа, свидетельствовать, что я не собираюсь брать на себя вину за нападение безликих на поезд, и если завтра вдруг заявлю что-то подобное, значит, меня заставили!
- Я не оставлю вас тут ни на минуту! – решительно объявила госпожа Влакис.
- Не волнуйтесь: убить они меня – не убьют, да и следов физического насилия оставить не посмеют… иначе имперские дознаватели решат, что местная полиция просто пытается скрыть побег настоящего преступника. - Я подняла голову, полюбовалась на перекошенную физиономию начальника, и на всякий случай напомнила. – Коммивояжер-то у вас сбежал. Но доктора вы привезите, пожалуйста… будем фиксировать повреждения! – я с шиком расписала внизу листа… и начала деловито снимать с него копию.
