– Герцогиня? – спросила Шредер с явным недоверием. – Расстроила ваши помолвки?
Гарри все еще видел бешенство в больших голубых глазах леди Поппи Постс, когда она швырнула ему кольцо. У него не было возможности оправдаться.
– Да, – заявил он.
– Почему?
Какого черта ему копаться в своем прошлом? Шредер не обязательно знать подробности его личной жизни, чтобы выполнять его указания.
– Вы должны выполнять свою работу, не так ли?
– Да. Я помогаю вам узнать, почему Хирург упомянул имя леди Кейт в связи с теми стихами. Мне хотелось бы понять, мы заперли ее, потому что она представляет опасность для короны или потому что вам хочется отомстить ей.
Гарри не сразу нашелся с ответом.
– Мы заперли леди Кейт, чтобы обеспечить всем безопасность, пока мы не поймем, что происходит. Это все, что вам надо знать, и больше, чем я обычно сообщаю прислуге.
Барбара закивала.
– Вот как… Но видите ли, я не прислуга. Мистер Хиллиард должен был сказать вам это.
– Тогда кто вы?
Шредер улыбнулась, и Гарри внезапно был поражен спокойной уверенностью, которую ему следовало заметить раньше.
– Я та, которая очень хорошо умеет делать порученное дело. А теперь я снова спрошу вас. Поскольку мы сейчас находимся в ожидании, почему бы мне не попробовать разговорить ее?
Гарри продолжал рассматривать ее.
– Что думает о вас Дрейк?
– Граф? – Барбара пожала плечами. – Представления не имею. Мы никогда не встречались. Я работаю исключительно на мистера Хиллиарда.
Поразмыслив, Гарри кивнул.
– Диккан говорит, у вас превосходное чутье. Проверьте его на Кейт.
Не сказав больше ни слова, Шредер вышла, оставив Гарри с неприятным чувством, что она права. Он хотел отомстить. Он хотел сбить спесь с Кейт Хиллиард. Вернуться к той Кейт, какой она была до того, как добавила титул герцогини к своему имени и стала недосягаемой. До того, как она предала его.
– Мадж! – крикнул он, зная, что вестовой всегда где-то поблизости. – Я отойду.
Взяв альбом для зарисовок и угольный карандаш, он вышел.
– Вы в самом деле не знаете, что имел в виду Хирург, когда сказал, что вы замешаны в этом? – спросила Барбара.
Кейт сидела на шатком стульчике и теребила один из носовых платочков, вышитых Би. Барбара возвратилась несколько минут назад, чтобы в мягкой манере за чаем расспросить ее все о том же.
– В самом деле не знаю.
Что ж, у Кейт по крайней мере появилось занятие. До темноты, когда можно будет бежать, еще долгие часы.
Барбара мужественно сидела на кровати, словно не замечая облачка пыли, поднявшейся, когда она садилась, и пауков, танцевавших над ее головой.
– Но майор Лидж сказал, что на прошлой неделе вы были на той свадьбе, где убили Хирурга.
– Разумеется, я там была. Это самая замечательная свадьба из всех, на которых мне довелось присутствовать. Барбара, любому можно приписать знакомство с убийцей, хотя бы из желания обеспечить ему дурную славу. Но если Хирург заявил, что я замешана в чем-то, он, видимо, бредил.
– Он утверждал, будто стихи у вас.
– А мы доказали, что нет.
– У вас, леди Кейт, множество знакомых. Вы могли бы знать кого-нибудь из «львов»?
– Я, Барбара, знаю всех, а это означает – вероятность очень велика. Но до сих пор никто из них не предложил мне помочь ему всадить нож в спину Принни[2].
Кейт замолчала, глядя на колеблющееся пламя; она устала напрягать свой изнуренный мозг, чтобы вспомнить, не слышала ли она чего-нибудь подозрительного. Затем она покачала головой:
