Леди любят артефакты - страница 6

— Нет-нет, конечно, верю! — поспешила успокоить собеседника, опасаясь, что моя задумчивость может быть истолкована превратно. — Рука чудесная! Такая тонкая, искусная работа…

Возница довольно хмыкнул, и, дернув рычаг, повернул направо, обгоняя фаэтон, окутанный дымом. В воздухе пахло гарью. Водитель, тот самый, усатый, яростно бранил «чудо техники», пока его пассажиры безуспешно пытались откашляться.

«Наверное, от запаха роз», — не без злорадства подумала я, и вновь обратилась к спутнику:

— Неужели сэр Блэквуд позволял своей супруге заниматься артефакторикой?

— Можно подумать, она его спрашивала, — усмехнулся он. — Вы, женщины, такие: в одном волоске хитрости больше, чем во всей мужской бороде. Миледи сначала экспериментировала пока хозяин был в разъездах. Потом он, конечно, узнал. Шум поднял, ух! Но как-то договорились. Странной они парочкой были, если честно…

Тут он резко замолчал. Видимо, понял, что так простодушно болтать о хозяевах нехорошо. Настаивать на дальнейших расспросах я не стала, хотя мне было до ужаса любопытно послушать про покойную леди Блэквуд.

«Ах, если бы она была мужчиной, то наверняка, невероятно прославилась бы, — горько подумала я о талантливой молодой женщине, с которой мне, увы, никогда не познакомиться. — Повезло ей с супругом, который, судя по всему, оказался достаточно благородным, чтобы не присвоить достижение жены себе».

Мне вдруг стало ужасно жаль и покойную леди Блэквуд, и ее дочь, мою будущую воспитанницу, и… себя. Слишком много совпадений для нас троих. Перед жестокой случайностью все равны: у одних пожар отнимает жизни, у других — самых родных людей.

Сделав вид, что не заметила перемены в настроении возницы, я решила перевести тему и побольше разузнать о доме, в котором мне предстояло провести ближайшие месяцы, а, может быть, и годы.

— Простите, но я так и не спросила, как вас зовут.

— Точно, — мужчина театрально хлопнул себя по лбу. — И я тоже хорош: забыл представиться. Энтони Хьюз, к вашим услугам. Но вы можете называть меня просто Тони.

Подобная открытость была добрым знаком, но обращаться столь фамильярно к малознакомому мужчине, к тому же, почтенного возраста, язык не поворачивался.

— Мистер Хьюз, — вежливо начала я, — может, расскажете немного о Золотых холмах? Право слово, такое дивное название.

— И неспроста! — разулыбался возница. — А все из-за бересклета. С весны до глубокой осени кусты стоят в золоте. Под солнцем аж глаза слепит. А зимой, погодите, сами увидите, листочки становятся красными. Будто на каждой веточке капельки крови застыли…

— Говорите, как поэт. А люди? Много ли их в замке?

— Хватает. Сэр Блэквуд с дочерью, я, мистер Маргулис — дворецкий наш, миссис Смитти с Нэнси и Пайпер… Да, вроде все. А еще Кристофер, сирота, прибился в прошлом году, да так и остался. Он у нас за привратника и на посылках.

— Как-то немного, — задумчиво проговорила я, вспомнив о вечной суете в замке Лавлейсов. Кухню с длинным столом, по размерам не уступающему хозяйскому. Во время праздников там яблоку негде было упасть! И дети. Сколько же там было ребятни, с которой я играла в поиски сокровищ и пряталась от нянек! Никому не удалось спастись. Живой огонь обращает в пепел даже камни.

Но возница, видимо, принял смену моего настроения за недовольство или скепсис:

— Золотым холмам не нужна толпа бестолковых слуг, которые только и делают, что слоняются без дела! — с горячностью сказал он. — Сам замок — настоящий артефакт. Леди Блэквуд постаралась. Такого вы еще не видели, мисс!