– Много сидячей работы, да к тому же моя жена так вкусно готовит…
– Твоя – кто?
– Жена, друг мой, жена! Пойдём скорее, я тебя с ней познакомлю.
– Ну вот, – вздохнул Фауст, – ещё один умный мужчина потерян для науки!
– Ты зря так считаешь, – рассмеялся толстяк, – скорее, наоборот.
– Тогда – что ты на улице с продуктами делаешь? Почему ты их носишь, а не она или прислуга?
– Просто решил прогуляться. К тому же ребёнок…
– О нет!
Фауст поднял лицо к небу.
– Ты ещё и размножаться начал?..
Питер расхохотался и толкнул старого друга в бок.
– Ну естественно! Да что мы стоим? Пойдём, пойдём, Йорги…
Фауст тяжело вздохнул и положил руку на плечо товарища.
– Ладно, пойдём, покажешь мне, как ты тут процветаешь.
Пройдя несколько кварталов, друзья свернули на маленькую улочку. У двери старого дома гость ухмыльнулся.
– Хочешь найти алхимика, ищи самый неприметный серый дом.
– Тише, Георг!
Питер предупреждающе ткнул друга в плечо и распахнул дверь.
– Чего ты раскричался…
Войдя в прихожую, Гросштайн положил покупки на лавку и снял плащ.
– А чего ты испугался? – хмыкнул Фауст. – Нас вроде уже не преследуют. По крайней мере, в Трире…
– Дело не в этом, – перешёл на шёпот хозяин дома, – моя жена… она ничего не знает… Для неё я просто преподаватель в университете.
– Ах, вот оно что, семейные тайны и алхимические скелетики в шкафах.
– Тише, прошу тебя! Ну, проходи, друг мой, раздевайся и проходи! Филипп! Филипп!.. Филипп Гуггенхайм! Где черти носят этого головастика?..
– Это ещё кто? – осведомился гость.
– Сын одного моего старого друга. Он прислал ко мне этого сорванца с просьбой заняться его обучением. Талантливый мальчишка, но практически неуправляемый! Филипп!.. Пойдём, дружище, в мой кабинет.
Поднявшись по лестнице, приятели подошли к двери и замерли.
Вдоль всей стены крупным почерком была написана странная формула. Фауст приблизился и, внимательно разглядывая надпись, прошёлся вдоль всего послания. Дойдя до конца, Йорг поднял брови и внимательно посмотрел на старого друга.
– Питер, ты тоже это видишь или у меня начались видения?!
Опешивший хозяин дома прошёлся вслед за гостем, затем вернулся и остановился у противоположной стены.
– Это… это невероятно!
Георг покачал головой и, сделав какие-то пометки на стене, вновь посмотрел на Питера.
– И кто, позволь спросить, написал сей шедевр фармакологии?
– Наверное, он, – покачал головой хозяин дома, – больше вроде некому…
– В смысле, твой ученик?
– Видимо, да… Ну, почерк точно его…
Фауст ещё раз внимательно оглядел формулу и, достав из кармана маленькую книжку что-то записал в неё коротенькой палочкой с грифелем внутри.
– Талантливый, говоришь? Нет, дружище Питер, этот юнец не талант, а самый настоящий гений! Ты понимаешь, что он сегодня превзошёл самого Цельса?!
– Да, этот кривоногий головастик действительно… Нет, это поразительно, поразительно… Поразительно!..
Толстяк сделал шаг назад и восхищённо осмотрел стену.
– Этот маленький мерзавец и правда нашёл решение!
– Ну конечно, – хлопнул его по плечу Иорг, – сода! Это самое верное и простое решение… Так где он?!
– Кто?
– Ученик твой!
– Понятия не имею, – пожал плечами Гросштайн, – наверное, ушёл…
– Какого дьявола?! Куда?
– Я велел ему перемыть в кабинете мою техническую посуду, а он всё брыкался. И тогда я сказал, если он найдёт мне формулу лекарства, то может быть свободен и идти на все четыре стороны… Ну вот… он, видимо…
