Легенда о церкви-призраке. Часть 1 - страница 7

Так прошёл год или два, и у меня скопилось семь рублей! И вот уже моё сердце начало радостно биться. Семь рублей как раз достаточная сумма для покупки маленького бинокля. Семнадцать рублей всё равно не накопить, так что пусть будет театральный! А тут и подошёл день моего рождения! Ради такого дня дед дал мне недостающие пятьдесят копеек, и мы отправились в «Культтовары» за биноклем!

Дед выбирал бинокль лично сам. Он заставил продавца вынести ему все экземпляры с прилавка и со склада магазина. На это у него ушло часа два. Продавец оказался на редкость терпеливым и выложил все бинокли, имеющиеся в наличии. Я уже начал всерьёз опасаться, что дед так и не выберет бинокль, психанёт и мы уйдём ни с чем. Но чудо всё-таки свершилось, и спустя два часа я наконец получил в свои руки вожделенный прибор! Моей радости не было предела. Теперь-то уж я смогу рассмотреть всё!

Бабушка, увидев мою покупку, вначале горестно сокрушалась, что я выбросил последние деньги на безделицу и теперь наверняка придётся «сидеть голодом», но потом смирилась и даже порадовалась такому приобретению.

Первым серьёзным испытанием для бинокля стал большой концерт в Доме культуры, куда я ходил учиться играть на аккордеоне. Такие выступления в клубе устраивались регулярно. К нам приезжали настоящие артисты из Москонцерта – певцы, музыканты, танцоры, фокусники. Вместе с ними выступали и свои ученики клуба. Выйти на одну сцену с именитыми артистами дозволялось только настоящим отличникам. Частенько мой учитель и меня выпихивал выступать.

Но сегодня мы с бабушкой пришли сюда исключительно в качестве зрителей. Зал огромный, как в хорошем кинотеатре. Все ряды заняты. Нам достались места где-то в самой середине зала, ближе к амфитеатру. Я сидел как на иголках, сгораемый от нетерпения испробовать бинокль. Наконец, свет погас, представление началось.

Концерт открыл квинтет балалаечников. Трое парней и две девушки лихо отжигали «Коробейников», «Утушку луговую» и что-то ещё из народного репертуара. Смотреть на них в бинокль не было особого интереса. Затем на сцену вышел какой-то очень серьёзный дяденька во фраке, заслуженный и народный артист всех республик Советского Союза, лауреат всех международных конкурсов во всех областях искусств и сыграл Турецкий марш на фортепиано. Зал аплодировал стоя!

Турецкий марш я «долбил» на аккордеоне уже года два. По ночам, во сне, ко мне являлся сам Вольфганг Амадей и бил линейкой по пальцам. Это невыносимо больше слушать!

В след за ним добрых полчаса выступал русский народный хор. Хор состоял из одних бабок, самой молодой из которых было лет семьдесят. Бабки пели старушечьими голосами что-то очень задорное. Слов было не разобрать, но я понял одно – песня про красно солнышко! При этом две исполнительницы остервенело трещали деревянными трещотками, собранными из бельевых прищепок, а третья карябала узорчатой ложкой по стиральной доске. Тут уж не до бинокля, тут хор и оркестр в одном флаконе!

Но вот, наконец, бабки убрались, несколько минут наслаждения тишиной, и на эстраду вышел следующий участник. Точнее, участница. У меня тотчас от волнения перехватило дыхание… Да это совсем молодая девушка, лет двадцати. Крепкая, спортивная. И она собралась исполнять настоящий экзотический восточный танец! А какой на ней потрясающий костюм! Ярко красная длинная юбка, одетая низко на бёдрах и блестящий нагрудник! На голове сверкающая диадема, с закрывающими пол-лица серебряными подвесками! Распущенные волосы! Вот это смелость! Суровые советские труженицы носили юбки только на уровне подмышек. Одеть юбку с низкой талией – да это верх бесстыдства, распущенности! Так носят юбки лишь похабные девки в капиталистической Америке! За такой стиль одежды в Советском Союзе вполне могли выпереть с работы! Юбка, вздёрнутая до шеи, превращала молодых девушек в старух, но на это всем было наплевать. Строгой доярке или ткачихе не до красоты! Превыше всего – надой на всю страну и звание передовика производства!