На той, не совсем утешительной ноте, расстаравшаяся докладчица справедливо предположила, что общее собрание можно уже заканчивать. Не видя других желающих, вольно или невольно выражающих согласие пообщаться, она убедительно заявила:
– Если ни у кого нет насущных вопросов, предлагаю всем расходиться.
Молчаливые участники все разом подня́лись и поочередно направились к выходу; в актовом зале задержался лишь американский специальный агент.
– Чем, Ксюша, собирается скрасить вечерний досу́г? – спросил он, намекая, что был бы не против скоротать приближавшуюся ночку с ней вместе. – Делать всё одно пока нечего, тем более что уставшие члены экспедиции улягутся сейчас спать – может, где-нибудь уединимся да узнаем друг друга поближе?
– Извини, Джонни, но при первом свидании к поспешному сексу я отношусь, скажем так, настороженно, – незамысловато отшутилась кареглазая россиянка.
Она заметила, что недалеко от выхода, ведущего из общественной залы, стоит самый активный слушатель, отметившийся в ходе недавнего совещания неохотным желанием высказаться. «Наверное, он ко мне»? – предположила Оксана, мысленно размышляя о нетипичном, зато ожидаемом проявлении. Между тем О’Нил, уловив в мелодичном голосе некую озабоченность, не нашёл ничего наилучшего, как отрешенно промолвить:
– Как знаешь?.. А не то, гляди… не пожалеешь.
Оказывается, как истинный американец, он и не думал шутить, а на полном серьёзе предлагал русской коллеге вступить с ним в интимную близость. Безошибочно распознав, что перед ним находится личность стойкая, крайне принципиальная, специальный агент подумал, что «пока не выдалось охочее время», и, неприветливо попрощавшись, пошёл в занимаемый им маленький кубрик, намереваясь уединиться и, отвергнутым, предаться спокойному сну.
Пожелав Джонни приятной ночи, наполненной сладкими сновидениями, Бероева, сославшись на пресловутый «женский каприз», на какое-то время осталась в просторном зале. В одиночестве она скучала недолго, и, едва недовольный американец скрылся из виду, в комнату украдкой проследовал Ре́шетов. Заранее предчувствуя, что молодой человек намеревается сообщить ей нечто (что не должно быть услышано кем бы то ни было, кроме, единственное, неё), Оксана предложила пройти в отдалённый угол, расположенный справа и находившийся вне зоны видимости, со стороны входного отверстия (ежели кому-то приспичит разгуливать в коридоре). Указав Сергею на самый последний стул, сама эффектная брюнетка уселась на предпоследнее сидение, повернувшись прекрасной грудью к округлой спинке и положивши на неё не менее красивые руки. Сейчас на осмотрительной сыщице, поверх чёрной водолазки, находилась оперативная кобура, ничуть не скрывавшая табельный пистолет, с которым она приняла решение больше не расставаться.
– Ты, Серёжа, хотел мне поведать что-нибудь дополнительное? – поинтересовалась проницательная красавица, едва они разместились друг против друга. – Есть нечто такое, что я должна непременно узнать – ведь я же права?
Произносимые вопросы миловидная девушка задавала заговорщицким полушепотом, вкрадчивым голосом, стараясь получше расположить к себе нежданного собеседника; она была сотрудница опытная, а соответственно, отлично себе представляла, что решиться на смелый, едва ли не отчаянный шаг стоило и большого труда, и титанического усилия. По прошествии пары минут, видимо собравшись с нужными мыслями, он осторожно заговорил:
