– Если нас не будет на 9 день, отправляйся в Пермь. Там отдашь мое письмо губернатору. Лично, в руки. Скажешь, мол, логово разбойников. Там я примерно все в этом духе и написал.
Степан заметно нервничал, не зная, как ещё помочь отправляющимся. На несколько дней ему предстояло остаться в полном неведении. И вот, настал момент, когда всё затихло. В этот миг Алексей поднялся и сказал:
– Ну, в путь!
Первым встал Прохор. Как и раньше, он произнес фразу, которой довершал слова Алексей:
– В дорогу.
Алексей вышел из избы, и посмотрел на разраставшуюся где-то на востоке желто-белую полоску. Вокруг еще был мрак прошлой ночи, потихоньку вытеснявшийся новым днем. Алексей пошел вместе Прохором и Степаном по единственной улице села. За ними следовали пермяки. Степан рассказывал про жильцов проходимых домов. Все они были охотниками, которые платили казне оброк15. Алексей подумал, что охота наложила на них определенный отпечаток. Скрытые, тихие, нелюдимые – в этом краю все было подчинено циклам природы.
Когда вышли на окраину, показалось небольшое поле. Алексею стало интересным, какое оно летом? Может быть, тут растут цветы, и пасется скот? Или же выращивают что-то в этом краю? Он подумал, что пусть оно так и останется для него неизвестным зимним полем. Пройдя поле, они вышли к реке. У реки намело достаточно большое количество снега, поэтому идти было тяжело. Пройдя глубокий снег у берега, они вышли на застывшее русло, где снег был уже неглубок. Степан посмотрел на противоположный берег и сказал:
– Ну, дальше, сами. С Богом!
– С Богом. – Машинально пробормотал Алексей, и пошел вперёд. Никто не оборачивался назад, все вглядывались в надвигающийся на противоположном берегу перелесок. Ветра почти не было, и снег тихо сжимался под ногами. Идти было легко, поэтому лыжи лежали в санях без дела. Солнце потихоньку озаряло лес, и становилось не так тоскливо. Отряд набрал ход.
Пройдя с версту, когда Благое исчезло из виду, отряд принял заранее запланированный вид. Впереди шли Пигас и Чудов. Примерно через 40 шагов двигались Алексей, Емельян и Прохор. Чуть отстав на 10 шагов, тащил сани Шавшук. Накануне, Алексей объяснил пермякам: если они увидят впереди опасность, то основной группе знак подает Пигас. Если впереди просто что-то непонятное, то сигналит Чудов.
Удивителен пейзаж зимней Пармы16. Кажется, идешь в сказочном лесу. Снег напоминает гигантский ковер, раскинувшийся на бесконечные просторы. Зимние деревья будто спят, и наполняют дремотой лес. Но, то тут, то там, появляются какие-то звуки. Вскрикнет птица, опадет снег. Тих и загадочен зимний лес, будто прячет в себе древнюю тайну.
Они шли в высоком сосновом бору. Казалось, в лесу раскинулась вечность и умиротворение. Однако, чем дальше отряд заходил в лес, тем сильнее у путников нарастало напряжение. Как будто, кто-то неведомый следил за ними. Несмотря на это, Прохор разговорился с Емельяном. Он рассказывал про боевой путь и свои подвиги. Алексей с улыбкой слушал старого друга и думал о том, что было правдой, а что приукрашено. Когда рассказ дошел до Парижа, стало особенно интригующе.
– А в Париже то, значит, всё мадамы да мусье, важные люди! Вот, как барина нашего взять, а их пол Парижа таких! Кофею попивают, да в ус не дуют. Вот это я понимаю, система! А мы, значит, до Парижа дошли, чтобы Бонапарта то того! – Увлекшись, рассказывал Прохор. Он живописно показал, как выгонял Бонапарта из Парижа, а Емельян одобрительно закивал головой.
