– Э-э-эй! Не делай из мухи слона! Я не для того иду с тобой, чтобы умереть от твоего же клинка где-нибудь… – он осмотрелся. – Неизвестно где.
– Тогда веди себя прилично! – искоса взглянула на спутника Милана, успокаиваясь.
– Я могу ещё раз извиниться. Хочешь? – виновато произнёс Флаури.
– Не хочу! – буркнула Милана.
Мертвенно-бледный лунный свет, словно из незримой небесной чаши, пролился на землю, осветив путникам ночную дорогу. Позади остался поверженный зверь, рядом с которым скулил умирающий волк. Вскоре стая вернётся, чтобы вдоволь отужинать. Сородича добьют свои же. Чтоб не мучился. Но есть не станут. Его хладный труп достанется падальщикам, чьи глаза уже сверкают из-под каждого камня, из-за каждого ствола.
Образ страшного монстра, взметнувшегося в смертельном прыжке, никак не выходил у Флаури из головы. Он никогда не встречал подобных тварей, но прекрасно знал историю их появления. Милану же не проймёшь ничем. Вряд ли это был первый дорг в её жизни. Поэтому, наверное, она так спокойна. Да и кто знает, каких ещё чудовищ ей удалось повидать в опасных Срединных землях.
Путники пробирались через поросшие густыми кустарниками холмы. Погода преподнесла им несколько неприятных сюрпризов в виде промозглого ливня и продирающего до костей ветра. Флаури, вымокнув до нитки, стучал зубами, словно дятел по дереву. Милана ёжилась в серой накидке, но вида не подавала, хотя мёрзла, наверное, не меньше своего спутника.
По словам девушки, осталось идти ещё около полутора часов. Сын Варнора прогонял в голове последний разговор, снова и снова коря себя за собственную нерасторопность. Милана молча шла чуть впереди него, не оглядываясь. Как понял Флаури, главная опасность на их пути миновала, и теперь они спокойно смогут достигнуть своей цели.
– Это наша последняя преграда, – сказала девушка, указывая на горную цепь, простиравшуюся впереди. – По горам лазить умеешь? – холодно спросила она.
Тот только плечами пожал.
Склоны гор оказались не такими уж крутыми, с многочисленными выступами и трещинами, за которые можно было легко уцепиться. Тимбертон, к удивлению Миланы, довольно ловко и быстро справлялся.
Каменистая поверхность горного склона, местами поросшая редкими островками цветов, сменилась на вершине густым покровом кустарников и карликовых берёз. Когда Флаури с Миланой поднялись, перед ними открылась слегка пугающая, но всё же будоражащая душу картина.
Острые шпили башни Скайрос венчали её крышу, что находилась прямо на уровне глаз путников, а сама башня уходила глубоко в бездонную пропасть. Со всех сторон её окружали такие же горы. Но в воздухе висел вопрос: «Как к ней подобраться?» Расстояние между краем обрыва и башней измерялось примерно сотней шагов. Спуститься оказалось абсолютно невозможно – никакой верёвки не хватило бы. Башня, словно притаившийся рогатый зверь, выглядывала из своего убежища. Ни окон, ни даже бойниц путники не заметили, лишь очертания небольшого проёма, опять-таки на самом верху.
– Ну и как мы туда попадём? – отчаянно проговорил сын Варнора.
– «Путь к моему дому… по тьме бездонной…» – шептала себе под нос Милана. Похоже, она вспоминала какое-то высказывание.
– Что? Что ты там бормочешь? – громко сказал Флаури, пытаясь понять, что творится с его спутницей.
– Кажется, я знаю! Пошли! – Милана шагнула к краю пропасти.
– Куда ты, ненормальная?! – Тимбертон схватил её за руку. – Летать, что ли, научилась? Стой!
