Милана всегда была рядом, дабы не случилось какой-нибудь неприятности. Да и Харбен однажды так рявкнул на развеселившихся моряков, что насмешки тут же прекратились, и Флаури больше не слышал издёвок в свой адрес.
Суда шли в порт Мириан, до которого оставалось шесть дней пути. Всю дорогу продолжались ремонтные работы. Хоть Мортон и не сильно потрепал королевское судно, проломы и пробоины Олгерт распорядился заделать безотлагательно.
Корабли пришвартовались через час после того, как с «вороньего гнезда» известили о приближении к Большой Земле. С моря дул приятный утренний ветерок. Запахло морепродуктами, пряностями, кожей – всем вперемешку. Хорошая торговля никогда не даст зачахнуть ни городу, ни деревне.
Началась разгрузка судна. Работники порта засуетились, перетаскивая ящики и мешки с корабля на склад. Лучники строем двинулись в город. Капитаны и их морские офицеры не спеша удалились в местную администрацию с докладом о проделанной работе.
Олгерт задержался, чтобы сказать пару слов:
– Я оставляю вас под покровительство Харбена. Он проводит вас к главе города и распорядится, чтобы вам обеспечили полное снаряжение и эскорт в Тираубен – крепость Ордена Мау’Рина. А сейчас я вас покину. Надеюсь, мы ещё увидимся, и наша встреча будет при благоприятных обстоятельствах, – закончив, капитан Олгерт развернулся и быстрым твёрдым шагом направился к группе офицеров, медленно отдалявшихся по узкой тропинке вверх к воротам Мириана.
«Странно, откуда взялось такое радушие со стороны капитана? Может, Харбен вправил ему мозги?» – подумалось им обоим.
И только Харбен протянул руку, указывая друзьям направление, как Милана вдруг обернулась и стала пристально вглядываться в голубоватую небесную даль. Флаури заметил беспокойство спутницы, но сперва не мог сообразить, что происходит. Вскоре они увидели, как из-за высоких скал появилась птица, стремительно приближавшаяся к ним. Тимбертон всё понял.
Когда белый голубь, быстро взмахивая крыльями, опустился Милане на ладонь, сын Варнора уже подпрыгивал от нетерпения – в лапках птицы был зажат свёрток. Девушка взяла его и протянула спутнику.
«Дорогой наш Флаури! Прочитав твоё последнее письмо, мы сильно испугались. Мало того, что ты не можешь оставить мысль о мести, так ещё и ввязался в неведомую историю о спасении мира. Каким бы воинственным не был твой спутник, вряд ли он сможет защитить тебя от той страшной напасти, что одолела весь Алакорн. Просим тебя: вернись назад. За стенами города не страшно ничего. Мы с Джорджио уже освоились. Сначала нам выделили жильё и дали работу. Затем Джорджио забрали в королевский полк. Теперь я совсем одна. Мне страшно от мысли, что я могу вас больше не увидеть. Возвращайся скорее. Люблю тебя, мой сынок».
Прочитав письмо, Флаури почувствовал, как по лицу одна за другой катятся слёзы грусти и отчаяния. Ему давно не приходилось плакать, но и сейчас юноша не дал волю чувствам, смахнув рукавом солёные капельки. Всё это время Милана и Харбен молча стояли в сторонке, стараясь его не тревожить. Когда он немного пришёл в себя и поднял глаза, то увидел на лице эльфийки сочувствие и сострадание, которых в этот момент ему так не хватало. Но помимо прочего Тимбертону больше всего не доставало материнской любви и ласки, отцовской поддержки и наставлений. Хотелось всё бросить и вернуться в родные края к любимым людям. Словно два диких пса в душе рвали цепи в разные стороны. И одному Фар-Фалиену известно, чего ему стоило усмирить обоих.
