– Здесь нет большой высоты. Ему неоткуда падать,– возразил Эоган.
– Уже давно доказано, что мозг не делает различия между реальными событиями и галлюцинациями. Если Киндеирн в бреду видел, как падает и ударяется о землю, то тело получило приказ мозга разбиться, – менторским тоном сказала ведьма.
– Проверь его на переломы, – внезапно твердо приказал Югуеин.
Мы переглянулись – кровь вождей берет свое. Югуеин этого даже не заметил. Я наклонился и заглянул в зрачки нашего командира:
– Переломов нет. Радужка указывает на сильный ушиб спины. Его можно нести без носилок.
– Забираем и уходим! – Продолжал командовать Югуеин.
Я поднял Киндеирна на плечо и передал моток веревки Аодху:
– Возвращаемся.
***
Мы бодро топали обратно к лодкам, когда Аодх встревожено сказал:
– Лес изменился. Я больше не чувствую нашего запаха.
– Что это значит? – Спросил Югуеин.
– Это значит, что мы здесь не проходили, – ответил Эоган.
– Веревка все еще у тебя? – Спросил я.
– Да, я продолжаю ее сматывать, – отозвался Аодх.
– Нам лучше поторопиться. Я устала держать светильник, не знаю, как долго протяну, – устало сказала ведьма.
– Прибавим скорости, – потребовал Югуеин.
Мы пошли быстрее. Тело командира стало тяжелее, но возможно, это я начал уставать. Югуеин не мог долго молчать:
– Госпожа, ты самая образованная из нас. Как по твоему, что здесь произошло?
– У меня есть предположение, но это не точно. Я считаю, что мы имеем дело с симбионтом. Колония местных грибов поражена паразитами и погибает. Единственное спасение – найти переносчика спор. С помощью выделяемых грибницей галлюциногенов и природного тумана, на поляну заманиваются жертвы, в которые происходит посев. Далее, в дело вступает Морок, который прогоняет жертву как можно дальше от зараженной грибницы. Схема была бы идеальной, но разумные псилоцибы ошиблись, – устало вздохнула ведьма.
– В чем? – Голос Югуейна был напряжен.
– Что бы вернуться назад, нужно помнить, откуда ты пришел, – догадался Эоган.
– Верно. Посеяв споры, грибница снимает жесткий контроль сознания и перестает блокировать сигналы Морока. Дезориентированная жертва получает импульс неконтролируемого ужаса и бежит, не разбирая дороги, в любом, чаще ведущем к смерти, направлении, – продолжила ведьма.
– Получается, этим тварям не хватает широты мышления, чтобы спастись? – Усмехнулся Аодх.
– Похоже на то, но они не сдаются и продолжают экспериментировать, – добавил я.
Мы прошли еще не много. Внезапно Аодх остановился и растеряно оглянулся назад:
– Беда! Веревка оборвана.
В руках у следопыта был перетертый конец. Я опустил тело Киндеирна на землю и достал меч из ножен:
– Все в круг! Мы попали в ловушку. В любой момент случится нападение. Отдыхаем, пока можем.
Отряд занял круговую оборону с командиром и ведьмой в центре. Мучительное ожидание затягивалось. Наступал тот момент, когда напряжение спадает, и ты станешь наиболее уязвим к вражеской атаке. Так и вышло, чудовища напали из тумана. Мы не могли их хорошенько рассмотреть, но силуэты пугали до обморока. Бой оказался коротким, но жестоким. Аодх был ранен. Эоган успел перевязать его руку, а потом магический светильник погас. Истощенная ведьма осела на землю и заплакала от бессилья. Она так горестно рыдала, что наши сердца дрогнули. И, как оказалось, не только наши.
Из тумана прилетел яблочный огрызок и попал прямо Югуейну в лоб.
– Что за дерьмо!? – Завопил он, стирая брызги с глаз.
