– А как же быть с памятью и разочарованием? – заплакала я.
– Он не изменял тебе, – обняла меня бабуля – Его приворожили. Есть разница.
Весь следующий день я была невнимательна, ауры пришедших людей видела плохо, но Милка вышла из положения. Она отпечатала и размножила советы по восстановлению биополя.
– Скоро будешь меня заменять, – после приема рассмеялась я. – Остается только научиться ясновидению.
– Самая малость! – расхохоталась подруга. А потом быстро посерьезнела и положила руку на мой лоб. – Горишь?
Я горела. Чувствовала, как неуютно Виталию, как он сомневается, идти домой или нет. Видела Назаренко. Она что-то объясняла моему бывшему и размахивала руками. А потом ее глаза с беспросветными зрачками остановились на мне. Я вздрогнула и постаралась абстрагироваться.
– Пойдем домой, – потянула меня за рукав Мила. – И под окнами народ рассосался. А завтра направим стопы в новый бизнес-центр. Я договорилась об аренде офиса.
Вечером в дверь неуверенно поскреблись. Открывать не хотелось.
– Мама, кто-то пришел, – подлетела ко мне Анжела.
– Папа пришел, – вздохнула я.
– Папа! – обрадовалась дочка и помчалась оповестить об этом брата.
В коридоре стоял Виталий и переминался с ноги на ногу.
– Как же ты долго был в командировке! – бросился к нему Олесь. Прислонившись к стене, Анжела ждала своей очереди.
Я тоже ждала. Ждала объяснений и извинений. Потискав детей, Виталий разулся и, пряча глаза, прошел в спальню.
Развернувшись, я удалилась на кухню, чтобы за чашкой кофе обдумать происходящее.
Глава 10. Чистый четверг – время изменить судьбу
Ночь я проворочалась в постели, размышляя о странном поведении Виталия. Он спал в гостиной на диване. Спал ли?
Наши общие дети дружно сопели в своих уютных кроватках, они легли уверенными, что папа приехал из долгой командировки.
Весь вечер муж прятал глаза даже тогда, когда согласился выпить с нами чашку чая.
Я встала и подошла к окну. Полная луна уныло висела на небе, равнодушно рассматривая неспокойный сон земной твердыни.
– Бабулечка, помоги, – непроизвольно произнесли мои губы.
Легкий шорох заставил вздрогнуть, это пронеслась по комнате моя боль. Или бабулины мысли обо мне.
А утром Виталий, выпив стакан воды, ушел на работу.
Я молчала, я не знала, как себя вести с этим ставшим чужим и непонятным человеком.
Приготовив обед и ужин, я поиграла с детьми и, дождавшись приезда мамы, пошла на работу, где меня с нетерпением поджидала Милка. Под окном как всегда толпился народ. При моем появлении этот народ как по команде повернул ко мне тревожные лица.
Я ничего не сказала маме о переменах, произошедших в моей жизни, но я не могла не рассказать о них Милке и бабуле.
– Вот это да! – села на стул Людмилка. – И что ты теперь собираешься делать?
– Обращусь к Лилии Васильевне, – удрученно проговорила я. – А ты пока задержи пациентов.
Милка бросилась в коридор, а я позвонила старой ведьме.
– Вечером буду у тебя, – быстро проговорила бабуля и отключилась.
Первым на прием зашел солидный мужчина.
Он тяжело опустился на стул и без предисловий стал жаловаться на то, что его бизнес идет ко дну.
– Обычно предприниматели обходят меня стороной, – улыбнулась я.
– Поверьте, предприниматели очень суеверные люди, – осветился ответной улыбкой мужчина.
Я внимательнее вгляделась в его ауру и поняла, что человека сглазили.
– Как чувствуют себя ваши дети? – гипнотизируя биополе пациента, поинтересовалась я.
