Ему хватило мужества и честности признаться в ошибке, которую разделили с ним партийные инстанции, давшие «добро» на открытие музея. Но докопаться до истоков трагедии собственной загубленной жизни и своего поколения не смог.
На этой ли, на другой даче, но именно в Кузьминках автор монографии «Что такое „друзья народа“…» прожил все лето – два с половиной месяца. Не только писал, переводил классиков. Научился кататься на велосипеде, купался в пруду, встречался с московскими молодыми марксистами, решившими своими силами издать сочинение Петербуржца.
Для этого ездил с дачи в Москву, на Садовую-Кудринскую, где в глубине владения, в двухэтажном строении проживал член «шестерки» врач Мицкевич.
В этом доме автор передал свою рукопись московскому студенту А. Ганшину, которая произвела на последнего «огромное впечатление». Он и вызвался издать труд, благо был человеком состоятельным.
Поскольку ни одна легальная типография не могла бы тогда опубликовать сочинение со столь явно выраженным стремлением к насильственному ниспровержению существовавшего государственного строя, то молодые люди решили отпечатать выпуски книги по частям, нелегально, на множительных машинах. Одна часть рукописи печаталась в имении отца этого студента под Владимиром. Затем продолжили тайком работу в Москве, на Первой Мещанской улице, в одном из домов на квартирах отца все того же студента Ганшина.
«В Горках и в Москве, – писал он, – мною и В.Н. Масленниковым (студент Московского высшего технического училища. – Л.К.). были изданы только две первые части». Числом всего сто экземпляров. Их зачитывали до дыр, читали вслух в кружках. Автор даже девушкам читал свое сочинение, и они внимали каждому слову. Этой книгой Владимир Ульянов утвердил себя как лидер нового течения в революционном движении России.
Вспоминая о беседах в Кузьминках на берегу пруда, спустя тридцать лет этот же состарившийся издатель писал, что «уже тогда чувствовалось, что пред тобой могучая умственная сила и воля, в будущем великий человек».
Чтение в кружках происходило и в Москве, и в Питере, куда уехал в конце августа отдохнувший и посвежевший будущий «великий человек», а тогда помощник присяжного поверенного, о котором, очевидно, за лето подзабыли коллеги из юридической консультации, где, бывало, он как адвокат вел прием истцов.
Об адвокатской практике в 1894 году «Биохроника» не упоминает ни разу: всё тайные кружки, встречи с марксистами-интеллигентами, с рабочими на их квартирах. Одному пролетарию вождь помогал изучать первый том «Капитала» Карла Маркса.
Можно вообразить, что из этой затеи вышло… Я на первом курсе Московского финансового института перед экзаменом по политэкономии одолел всего страниц сорок, споткнувшись на словах «стоимость тем и отличается от вдовицы Квикли, что не знаешь, с какой стороны за нее взяться». Так и не узнал, что это за вдовица, о которой упомянул Карл Маркс.
В конце года в письме к матери, занятый штудированием Маркса, просит достать ему третий том «Капитала». Волнуют и семейные дела. Младшая сестра Мария Ильинична с трудом одолевает гимназический курс, терзается, что успевает плохо, о чем сообщает любимому брату. А тот отечески отвечает. Из «Биохроники» узнаем: «Ленин пишет письмо М.И. Ульяновой, в котором беспокоится о ее здоровье, рекомендует не переутомляться».
Все так, но не совсем. Вот что на самом деле писал Владимир Ильич Марии Ильиничне:
