Словцену выпал красный — его ход. Он задумался. Если Леона так просто положила навку, видно карта, о которой она сказала ему прежде, это точно не нечисть, а воин или чародей. Он достал ее и положил поверх утопленницы. На карте был изображён воин, со светящимся голубым светом мечом.
— Ура! — Обрадовался Словцен.
Они с Леоной вернули уже выпавшие камушки обратно в коробок и взяли еще по одной карте.
Леона, едва взглянув на его новую карту, тут же забрала коробочку, взволнованно потрясла и, увидев белый камень, положила одну из своих навок на поле. Друг понял ее без слов — значит карта, которую он только что взял, имеет силу восемь и больше, если это чародей, и десять и больше, если это воин, и может побить даже самую сильную навку, у которой максимальной мощностью была девятка. Хотя, если считать тех навок, у которых сила от десяти до пятнадцати… Но таких они обычно называли упырицами, а у Леоны их не было — он бы ей сказал, и она это точно понимала бы, выкладывая свою нечисть на поле.
Словцен потряс коробочку. Увидев на ладони красный камушек, он чуть не подпрыгнул от радости своему везению и сразу выложил свою новую карту поверх Леониной навки. На его картинке был еще один воин. Он держал в руках изогнутый кинжал, а на груди у него висел огромный сияющий рубиновым светом амулет.
Игроки снова взяли по карте и ссыпали свои камни обратно в коробок.
— У тебя появился мастер, — сказал Словцен, увидев, что подруге выпал красный камень, и ткнул в карту, которую Леона взяла в прошлый раз.
На ней был нарисован длиннобородый чародей с фиолетовыми глазами, держащий в руках маленькое солнце. Мастер был самой мощной картой и имел силу пятнадцать. Леона отделила его от остальных, зажав карту указательным пальцем, и передала коробок другу. Ему снова выпал карминовый камушек. «Вот же везунчик», — подумала Леона, — «Третий ход подряд его».
— У тебя есть воин, — сказал парень, ткнув пальцем в одну из ее карт, и передал коробок.
Самая слабая карта воина обладала четвертой мощностью. Воины ниже семерки могли бить только самую слабую нечисть, которая была на две единицы слабее их самих. То есть воин с четверкой мог побить только нечисть с двойкой, а воины с пятеркой, могли одолеть только нечисть с тройкой.
Леона переложила карту за мизинчик, чтобы не забыть о ней, и с надеждой потрясла коробочку.
— А у тебя есть кикимора, — сказала Леона, радостно увидев на ладони белый камень, и указала на одну из карт Словцена. Тот переместил карту, сделав ее самой крайней, чтобы не потерять.
— У тебя чародей, — сказала Леона, указывая на одну из карт друга, когда увидела у него на ладони белый камень — ее ход.
Словцен запомнил карту, посмотрел на руку подруги с карточками и снова нахмурился, отдавая коробок. Очень нужно было, чтобы выпал его ход.
— У тебя есть две карты с силой пять, — сказал он радостно, увидев, что подруге выпал-таки карминовый камень, и указал на озвученные карточки.
Леона запомнила, передала короб. Белый! Она снова посмотрела на карты друга и положила на поле ту навку, на которую только что указывал Словцен. Парень все понял. Если она спокойно кладет нечисть с пятеркой, то его чародей имеет мощность пять или больше. Он передал подруге коробочку, взволнованно ожидая, что же у нее выпадет. Увидев на ее ладони красный камень, парень без промедлений со шлепком выложил свою карту на поле и тут же чуть не взвыл от досады. Он ошибся! Перепутал карту и положил вместо чародея кикимору! Как глупо!
