Господь мне не дал голоса заздравного,
И, хриплой грустью маясь оттого,
Ворчу я летом на Ивана Травного,
А в январе сержусь на Рождество.
Ворчу, что лето загодя обабилось
И трав ресницы в деготной сурьме,
Сержусь на то, что снегу поубавилось
В небесной перелатанной суме.
И никакой в миру не путешественник,
Я все же нос по ветру ворочу:
В Москву народ за славой и за песнями,
А я за снегом святочным качу.
Проветриваю душу помаленечку,
Веду свой род от ветреных Емель.
Привет тебе, сугробная Малеевка —
В горлатной шапке праздничная ель!
Привет тебе, метелица кутейная!
Чтоб впрок пошла крещенская кутья,
Облизывая лакомства шоссейные,
Мети скорей в хоперские края.
Где очи незаплаканны озерные,
Из сада вишню выжили терны,
Мети туда, где гати черноземные
Который год безрадостно черны.
Ступай, метель, плутая огородами,
Вершить в степи вольготной волшебство.
Там до всего приметливые родичи
Щедрей меня прославят Рождество.
