Принцесса отложила подшитый башмак и поднялась с камня. Она вытерла о фартук руки и потянулась, расправляя плечи.
– В Лепрандии не убивают животных ради забавы, – добавила она. – И я скоро стану частью этого мира. Очень скоро я сошью башмаки, достойные Ёлочной феи! Тогда на меня снизойдёт магический дар, и я стану… лепреконом!
– Кем ты станешь?!
Принца передёрнуло от услышанного. Может, Лалиса оговорилась? И пока Роланд собирался с мыслями, Лалиса усадила его на камень и поведала о том, что их проводник – её давний друг. Она повстречала его в детстве. Лепрекон оценил её бережное отношение к лесным зверушкам и птицам. Он пообещал однажды показать Лепрандию и одарить магией. Но для этого Лалиса должна стать лепреконом.
– В книгах не упоминается ни об одной женщине-лепреконе, – сказал Роланд, выслушав её рассказ.
– Я стану первой! А когда обрету магический дар, вернусь домой и не позволю ни одному охотнику попасть в цель!
– Не проще ли запретить охоту королевским указом? Как ты и хотела.
– Королевскую корону я надену нескоро…
В словах принцессы было столько холодной решительности, что пылкое желание Роланда вернуть Лалису почти угасло.
– Мы могли бы вместе с тобой нашим первым королевским указом запретить охоту, – сказал он. – Но, кажется, здесь ты совсем забыла обо мне…
– Это неправда, – шагнула к нему Лалиса, но остановилась.
– Ты не обрадовалась, когда увидела меня, – сам подошёл к ней Роланд и взял за руку. – Но это не меняет того, что я чувствую. Я прошу тебя вернуться со мной… ко мне…
Роланд увидел прежний свет в её глазах, прежнюю радость.
– Чувства делают лепрекона слабым, – послышался за спиной чей-то скрипучий голос.
Слуга и принц обернулись и замерли на месте. Над ними возвышалось тощее существо, почти скелет, обтянутый тонкой серой кожей. Глаза его были завязаны чёрной тканью, на измождённом теле колыхалась полуистлевшая туника. Самыми пугающими были его костлявые руки. Длинные суставчатые пальцы, как лапы паука, тащились по земле и оставляли борозды.
– Это Эйх… – едва смог выговорить Ансельм и побледнел.
– Угадал, – прошипела Эйхва. Она подняла костлявые руки и медленно сложила их на груди.
– Лепрекон теряет свою магию из-за чувств? – принц заслонил собой принцессу.
Он старался не выказывать страха, хотя голос его дрогнул. Эйхва оскалилась, будто её позабавило, как все прячутся за принца, который очень старается выглядеть храбрецом.
– Стоит лепрекону с кем-то подружиться, – сказал призрак, – привязаться или, того хуже, влюбиться, он начинает раздаривать свои сокровища и теряет магию.
При виде слепого призрака Лалиса отстранилась от Роланда, а Эйхва продолжила:
– Иди ко мне, деточка, обними меня, и все твои горести пройдут…
Эйхва раскрыла принцессе паучьи объятья. Лалиса, как заворожённая, шагнула к призраку. Ансельм сжался в комок где-то позади Роланда. Но принц не смог спокойно смотреть, как монстр завлекает в свои сети Лалису. Два прыжка – и он вновь встал между принцессой и Эйхвой.
– Я не позволю высосать из тебя последние чувства! – воскликнул он.
Эйхва ощерилась и зашипела. Роланд оттолкнул призрака, схватил Лалису и оттащил её в сторону. Принцесса не очень сопротивлялась, и ему удалось втолкнуть её в башмачный дом и вооружиться шилом. Призрак бесшумно подплыл к принцу, протянул к нему длинный скрюченный палец и погрозил:
– Скоро ты сам будешь умолять меня об объятьях.
