– Хозя-аин? – наконец лениво переспросил он и манерой растягивать слова вдруг сильно напомнил мне Белесого. – Смотря о каком хозяине речь.
– А что, у тебя много хозяев? – тихо, но жёстко поинтересовался Бранко, особо выделив “у тебя”, и охранник зло прищурился, но Бранко не дал ему ответить. – Если всё-таки хозяин один и он здесь, то иди и скажи ему, что приехал Джурич. Просто Джурич. Он поймёт.
Ещё секунду охранник оставался на месте, и на его лице отображалась мучительная борьба с самим собой. В итоге всё-таки решил проявить осторожность и не хамить странным гостям, не зная, кем они могут оказаться. Коротко кивнул и скрылся в крохотной будочке, что лепилась к стене у ворот.
Выскочил он из неё уже совсем другим человеком. Рот, совсем недавно искривлённый гримасой откровенного презрения, теперь улыбался во все тридцать два зуба. Ноги семенили крохотными шажками, а спина подобострастно изгибалась.
– Прошу вас, сударь! И барышня.
Ворота распахнулись, и я вслед за Бранко ступила на выложенную разноцветными камнями дорожку.
– Я провожу, – суетился охранник, но Бранко остановил его небрежным жестом.
– Не стоит. Я помню, куда идти.
И, оставив за спиной так и не разогнувшегося охранника, мы между усаженных цветами клумб зашагали к белому и блестящему на солнце, как кусок пиленого сахара, особняку с башенками и колоннами. А навстречу нам уже сходил с крыльца невысокий, но крепкий мужчина с такой же белоснежной, как его дом, улыбкой и полностью седыми волосами.
– Бран! – воскликнул он, приближаясь широкими шагами. – Бран, оленёнок, я знал, что ты вернёшься!
И прежде чем Бранко успел ответить, хозяин положил ладони парню на плечи и прижался своими губами к его губам.
Глава 4.
Роб.
Я открыла рот, наверное, в тысячный раз за этот насыщенный впечатлениями день. И было от чего. За время пребывания в Оазисе мне доводилось видеть разные поцелуи. Грубые и страстные, равнодушные и принудительные, бесстыжие и робкие, так что я могла без труда определить, к какой категории относился поцелуй, которым хозяин роскошного дворца в Черешнино встретил моего спутника. Это была страсть, неподдельная и всепоглощающая. Настолько искренняя, что Бранко не сразу нашёл в себе силы отшатнуться. А когда, наконец, отпрянул, машинально прижав ладонь к губам, я увидела, что его грудь взволнованно вздымается, а глаза замутнены каким-то неясным, но сильным чувством. Ностальгией?
– Не надо, Роб. – Наконец сказал он внезапно охрипшим голосом. – Я по делу приехал.
– Не вижу, почему бы двум благородным донам не совместить приятное с полезным, – непонятно ответил седой мужчина, но прикасаться к Бранко больше не пытался. Взглянул на меня.
– О, ты с барышней. Она тоже по делу?
Я еле сдержала рвущийся с губ нервный смех. Уж не знаю, можно ли было меня назвать барышней в какие-либо другие, лучшие времена, но точно не сейчас.
– Да, – Бранко явно было трудно собраться с мыслями. – Мы к тебе с просьбой.
– Что же, – седой хозяин кивнул мне. – Друзья моих друзей – мои друзья. Милости прошу в дом.
И он зашагал к крыльцу, не оглядываясь, уверенный, что мы последуем за ним.
Мы последовали. Я пыталась поймать взгляд Бранко, получить хоть какое-то объяснение происходящему, но он упрямо смотрел себе под ноги. А потом уже и я забыла обо всём, потому что изнутри дворец того, кого мой спутник назвал Робом, оказался ещё роскошнее, чем снаружи.
