– Не он! – Лера прибавила шаг и, выскочив из калитки, помчалась по дорожке в дом, чтобы поскорее удрать и не сиять перед ним позорным утренним макияжем.
Но Влад и не думал уходить. Он двинулся вслед за ней и, кажется, собирался тоже войти в дом. А через двадцать минут, успокоившись, оттерев пятки с мылом и доведя свой образ до ума, она обнаружила парня на кухне вместе с бабушкой.
Бабуля уже нарядилась в цветастое платье, нацепила красные бусы и причесала свой кудрявый одуванчик на голове. На столе стояли белые чашечки, над которыми причудливо извивался белый пар, а чай ароматно пах мелиссой.
Влад неохотно наворачивал на вилку порезанные треугольниками и смазанные маслом сладкие блинчики. Вероятно, он был не голоден, но бабушка ничего не хотела слушать и усадила его завтракать. И с появлением Леры он немного встрепенулся, надеясь, что теперь всё внимание Рафаэлки достанется ей.
Девушка поправила на плече бретельку свободного джинсового сарафана и уселась напротив него спиной к двери.
– Ну-ка! – бабуля постучала кончиком вилки по столешнице, замечая, что она прячет руки под столом.
– Ааа, да! – внучка выпрямилась и показала ей кисти, покрутив ими у неё перед носом.
– Настоящие французы держат руки на столе во время еды! – манерно напомнила бабушка.
Влад отпил глоток горячего чая и с любопытством уточнил:
– Почему?
– Традиция такая. Хозяин дома должен видеть руки гостей, – пояснила бабуля. – В целях безопасности.
– Ммм, – понятливо протянула девушка, накручивая блинчик на вилку и переглядываясь с Владом. Он на секунду задержал взгляд на её лице, и она успела рассмотреть, какого цвета у него глаза. Золотистые, тёплые, они напоминали свежую древесную смолу – такую же прозрачную и… тягучую… Вляпаешься в неё и увязнешь…
Щёки снова защипало румянцем, и Лера отвернулась, стараясь больше на него не смотреть. Над столом повисло молчание, которое длилось неловкие полминуты, а потом послышались шаркающие шаги, и в кухню, утираясь махровым полотенцем после умывания, пришлёпал сонный папа.
– Здоро́во, Влад! Ты чего здесь в такую рань? – удивлённо хлопнул ресницами плотный и смуглый от загара мужчина. На лбу его прямо над переносицей красовался небольшой, но довольно заметный продолговатый шрам.
– Привет, дядь Коль… Я «запорожец» пацанам пригнал, – отозвался парень, привставая с места и пожимая его протянутую руку.
– И уже успел спасти Лерку от петуха, – расхохоталась бабуля. – Ой, уморила ты меня с утреца!..
Лера прицокнула языком и закатила глаза:
– Всё, ба! Я больше в ваш курятник ни ногой! Могла бы и предупредить, что он клевачий!
Но бабуля продолжала хихикать, а Влад несмотря на то, что его тоже распирало от смеха, старательно сдерживался и прихлёбывал чай.
Отец плеснул себе заварки в чашку и налил кипятка до краёв. Пристроился рядом с дочерью и кивнул ей:
– А ты куда такая красивая с утра пораньше собралась?
– В смысле? – фыркнула та. – Я всегда так хожу, вообще-то! – и она поставила перед папой тарелку с блинчиками.
– Хочешь поехать сегодня с нами в пекарню? – предложил он, улыбаясь ей светло-серыми глазами.
– Ой! – Лера почувствовала, как рот наполняется слюной в предвкушении этой поездки. Отказаться ей даже не пришло в голову. – Хочу! Только я тут с вашими булочками к первому сентября буду такая же толстая, как Мишка или как Беляш…
– Или как Шашлык, – неожиданно хрюкнул Влад, не удержав при себе остроумный комментарий и заставляя Колосковых снова давиться от смеха вместе с ним.
