Летучие мыши на колокольне - страница 18

«Ну, это ваш выбор», – ответил Гренвилл. «Хотя, должен признаться, я бы хотел сначала разобраться со своим обидчиком. Это уже второй раз, когда он проделывает со мной такие вещи».

«И третьего раза не будет, как я предвижу», – парировал Рокингем. «Я унесу этот чемодан. Нет смысла оставлять его здесь, чтобы дьявол его утащил и заставил нас выглядеть большими дураками, чем мы уже выглядим, когда инспектор полиции начнет задавать нам вопросы».

«А он точно не ушёл уже прямо из-под вашего носа?» – ласково спросил Гренвилл, а Рокингем, выругавшись, бросился к лестнице и вскоре вернулся с чемоданом в руке.

«Весит около тонны», – проворчал он. «Я молю Бога, чтобы мы нашли такси. Всегда ненавидел таскать вещи. Пошли, Гренвилл. Нет смысла больше оставаться в этом вонючем месте».

Они заперли дверь, которую Гренвилл упорно называл «дверью ризницы», и когда они снова оказались на крыльце и выключили свет в зале, Гренвилл крикнул в темноту:

«Ладно, мистер Чертов Дебретт! Две взятки в твою пользу. Подожди еще! Я скоро отомщу».

Нил Рокингем сразу же приступил к активным действиям, как только принял решение. Он твердо вознамерился рассказать всю историю полиции, но, будучи человеком щепетильным и вдумчивым, прежде чем что-либо предпринять, он приложил все усилия, чтобы связаться с Сибиллой Эттлтон.

К сожалению, здесь его постигла неудача: Уэллер сообщил ему, что миссис Эттлтон уехала из города на машине, не оставив адреса. Мисс Ли сказала, что будет в своем клубе – Junior Minerva.

Выдав эту информацию, Уэллер сам поинтересовался новостями о мистере Эттлтоне. Видел ли его мистер Рокингем в Париже и может ли он предположить дату его возвращения? Адвокаты мистера Эттлтона были очень заинтересованы в контакте с ним.

Рокингем выразил сожаление по поводу своей неспособности сообщить какие-либо новости и попросил адрес адвокатов Эттлтона – Тодбери.

После этого звонка Рокингем решил позвонить мистеру Томасу Берроузу. Однако и он был за городом, путешествуя на машине, и не оставил адреса места своего пребывания.

Третий звонок Рокингема был в клуб Junior Minerva, где его соединили с Элизабет Ли, которая разговаривала с ним из своей спальни, не будучи любительницей ранних подъемов.

«Я хочу сказать, что я ужасно собой довольна. Я выиграла приз за свое дело по утилизации трупов. Это был огромный успех», – восторженно воскликнула она, узнав, кто с ней говорит. «У нас был очень оживленный спор по этому поводу. Можете ли вы сказать мне, сколько времени требуется, чтобы тело превратилось в пыль, если его похоронить в…»

«Нет, я не могу!» – закричал Рокингем. «Послушай, Элизабет. Ты можешь сказать мне, где Сибилла? Это действительно важно».

«Действительно важно? Кто бы мог подумать? Извините, мой дорогой, но я не могу вам сказать. Я правда не знаю. Сибилла совершает эти оздоровительные поездки. Она, вероятно, делает подтяжку лица, но не говорите, что я так сказала. Вы можете сказать мне, куда делся Бобби Гренвилл? Это будет для него замороженной перчаткой, когда мы встретимся в следующий раз. Я звонила ему три раза, и его не было. Это больше, чем плоть и кровь могут выдержать, знаете ли».

Положив трубку, Рокингем затем набрал юридическую фирму Todbury, Wether & Goodchild на Линкольнс-Инн-Филдс. Не успел он назвать свое имя мистеру Тодбери, как этот достойный джентльмен затрещал: «Я очень рад поговорить с вами, мой дорогой сэр, очень рад. Можете ли вы дать мне настоящий адрес моего клиента, мистера Брюса Эттлтона? Дело действительно срочное».