– А отчего бы и не в столицу? – хмыкнул помещик. – При королевском дворе тебя, знамо дело, не примут, так тебе туда и не к чему. Ждать от Левого правды не приходится.
Богис согласился с дядюшкой, но промолчал. Чести в делах Горцелина Второго маловато.
– Вот если поступить в свиту одного из графов или баронов – дело иное. Ныне они как раз больше в столице крутятся, нежели по своим замкам, – в голосе старого воина сквозило неодобрение новомодными порядками. – Хорошо бы к графу из Камле или Ампиатеи, эти самые достойные, но в Далташе бывают редко.
– Дядюшка, а что вы думаете на счёт наёмных рот? – поинтересовался Богис, учтиво дождавшись пока Прант замолчит и затянется трубкой.
– В них, мальчик мой, вполне можно заработать серебра, а то и славу. Только приходят туда на двух конях, на добром боевом и на заводном, да со своим снаряжением. Вестимо, такого, как требуется для поступления в ордонансовую роту, не надобно. Однако не думаю, что в твою долю наследства выпадет достаточно средств для экипировки. При прадедах людям нашего происхождения было не зазорно походить и в пеших наёмных компаниях. Но времена эти прошли давно. Компании стали не те, что прежде. Нынче это больше жулики, нежели воины. Даже у Левого хватило ума не вербовать их, когда случилась война с Салбором. А то под Норхесом они бы нам навоевали. Некер Салборец нанял их изрядно, вот и хлебнул с ними лиха, да.
– А если податься в иные края?
– Хм, даже не знаю, что тебе тут сказать. Салбор, спору нет, обширен и отнюдь не бедствует, да только родился, видать, король Некер под несчастливой звездой, да и сынок его, ныне властвующий, в папаню пошёл. Всё у них в пределах неладно уже с четверть века. С той самой войны, когда Левый разгромил Некера. А идти за несчастливцем… сам понимаешь. Кто остался по нашу сторону от Большого Камня? Дорвилонский король скуден и в рот Горцелину смотрит. Что касается Берлеи, воевать за них можно, но имения в пожалование не дождёшься. Там всем правят святые отцы, в их руках же и все земли.
– Запроливье? – бросил Богис с напускной небрежностью, ибо сам долго и всерьез подумывал уехать как раз туда.
– Дикарей гонять? Да и поделено всё Запроливье между дорвилонским королём и Святым Орденом, который непонятно кому больше служит, Святому Престолу в Берлее или Левому в Далташе.
– А если наоборот – наняться к хвольскому князю? Этот народ дикий, правильного военного дела не знает, а давать отпор Ордену и дорвилонцам надо.
– Там ты, вестимо, смотреться будешь орлом среди галок, – хохотнул рок-Винин-старший. – И платить дикари способны богато, драгоценными мехами и жемчугом. Только так недолго и концы отдать без покаяния, ибо священника в тех краях днём с огнём не сыскать.
Богис хотел было возразить, что их предки как раз таким манером забрались в края, где ныне стоит поместье Винин. Едва сумел сдержать юноша свой нрав, склонный к спорам. Особенность эту он давно заметил за собою, а заметив – борол нещадно, ибо могла стать она причиной больших неприятностей. Роскошь остроумных пикировок доступна только вельможам да шутам. Дослужиться до первых ещё предстояло, идти по пути вторых Богис не желал.
– Решать, куда податься и кому предложить свой меч, следует одному тебе, мальчик мой, – заметил Прант, выпуская дымное колечко. – Главный мой совет: если есть сомнения, драться или нет – дерись! Если ты ошибёшься, всегда можно покаяться, а повинную голову меч не сечёт.
