– Еще тогда, у водопада, очень давно влюбился в глупую девчонку, сбегающую из дома и гуляющую по ночам. До сих пор помню тот поцелуй. – к концу рассказа его речь становится все более невнятной.
Я понимаю, что Данте говорит о той девушке, которую я напоминаю ему, и от этого становится так тошно. На глаза накатывают слезы, но я изо всех сил сдерживаю их, запрокинув голову наверх. Сегодня не видно ни луны, ни звезд. Кромешная тьма. Освещают поместье только зажжённые фонари.
– Властитель, Вам стоит поспать.
Данте медленно отстраняется от меня и кивает головой. Я забираю из его рук бутылку и, держа его под руку, помогаю дойти до дома, а затем подняться в комнату. Усаживаю Данте на кровать и собираюсь уже уйти, но он резко хватает меня за руку и снова притягивает к себе, зарываясь в мои волосы. Я оказываюсь у него на коленях.
– Но я ее потерял. Потерял. Так близко и так далеко…
– Властитель Тиге, Вам стоит поспать и…
– Снова на Вы… Это обращение… – Данте резко заглядывает мне в глаза, отвлекаясь от волос, и, едва касаясь моих губ, целует.
Я ожидала все, что угодно, но это уже перебор. Возможно, целуй он меня без предыстории, может я и смогла бы насладиться моментом, но позволить ему целовать меня, представляя другую, я не могу.
Пытаюсь оттолкнуть Данте, но его ладонь крепко держит мой затылок, поэтому я больно кусаю его нижнюю губу. Хозяин Востока резко дергается, ослабляя хватку. Пользуясь моментом, я отстраняюсь от него и вскакиваю на ноги, но Данте снова хватает меня за руку.
– Эйрин, прости. Я не хочу, чтобы ты так убежала, думая обо мне плохо…
– А ты считаешь, что поступил хорошо? Говоришь мне о том, как жалеешь, что потерял другую, а потом целуешь меня?
– Я виноват, прости. – взгляд Данте становится более ясным, и я понимаю, что укус его, пусть немного, но отрезвил. – Я поступил подло. Больше не буду. Только не уходи. Я чувствую себя просто ужасно.
– Еще бы столько выпить, я позову служанку.
– Нет, ты же не хочешь, чтобы стали ходить слухи о том, что я пьяница?
– Надо было думать о репутации до того, как пить. Позову Оберона.
– Он уехал из поместья на границу. Остаешься только ты. Мне правда очень плохо…
– Да вижу я. Только помогать тебе у меня нет сейчас никакого желания. И то, что ты спас мне жизнь, не дает тебе право пользоваться мной, как тебе вздумается. Я вообще хотела поговорить, а ты уехал и напился! – я выдергиваю свою руку и разворачиваюсь, чтобы уйти, но вместо двери, что ведет к выходу, иду к двери, что ведет в ванную.
Нахожу чистую тряпку, смачиваю ее холодной водой и возвращаюсь к Данте.
– Я поддался эмоциям. Прости. Мне не стоило столько пить.
– Отлично, что ты это осознал. А теперь раздевайся и ложись.
– С удовольствием. – на миг его лицо озаряет плутовская улыбка, но она быстро пропадает с его лица после того, как ловит мой недовольный взгляд. – Прости, я пошутил.
Данте с трудом снимает кафтан, ботинки и разваливается на кровати. Я сажусь рядом и кладу прохладную ткань на его лоб.
Таким я его еще не видела. Кто услышит, не поверит, что жесткий Властитель Восточной Долины страдает от потерянной любви и может так беспечно напиться.
– Ты хотела поговорить…
– Ты пьян.
– Но твой укус меня отрезвил. Ты ведь хотела переговорить о случае в библиотеке. Мне жаль, что Оберон ранил тебя. Пусть и царапина, но все же. Он рассказал мне, что ты собиралась напороться на его меч. Сначала я сомневался, но после произошедшего на тренировке все сомнения отпали. Почему ты так безрассудна? Что ты хотела доказать этим или все же что-то скрыть, унести с собой в могилу? – Данте просто рассуждает вслух, без какого бы то ни было подозрения в голосе.
