– Не можешь найти дорогу?
– Не могу.
– А куда нам надо попасть?
– Есть один ресторан, там подают закуски…
– Я знаю, где это! Поезжай за мной.
Вот позор так позор!
Спустя десять минут они уже сидели за столиком.
– Ты здесь с братом бывала? – спросил Монтальбано.
– Нет. Не с братом, – ответила она, глядя на него. Потом добавила: – Я хочу знать о тебе все. Почему у тебя нет жены? Ты в разводе? У тебя есть подружка?
Удачный момент. Комиссар принялся долго рассказывать про Ливию; комментариев не последовало.
Монтальбано с удовлетворением отметил, что у его спутницы хороший аппетит: она доела все, что лежало на тарелке.
Мариан поведала про свое неудачное замужество и сложности с получением развода.
– А если бы ты влюбилась еще раз, вышла бы замуж снова?
– Больше никогда, – отрезала та.
Потом улыбнулась.
– А ты хитер. Сразу видно, что ты полицейская ищейка.
– Не понимаю.
– У твоих расспросов есть конкретная цель.
– Неужели? И какая же?
– Узнать, были ли в моей жизни другие мужчины после развода. Да, мужчины были, но ничего серьезного. Доволен?
Монтальбано не ответил.
Вдруг она сказала:
– Завтра мне, к сожалению, надо будет уехать. Но сперва зайду в банк, уточнить, все ли в порядке. Мы не увидимся примерно неделю.
– Куда едешь?
– В Милан.
– К родителям?
– С ними я тоже увижусь. Но еду я туда потому, что Педичини сказал одну вещь, которая очень меня заинтересовала.
– Можно узнать, какую?
– Да, но это секрет. Он хочет, чтобы я раздобыла ему несколько ценных картин XVII века. Они с женой вернутся в Вигату недели через две. Он упомянул имя одного своего друга, который держит галерею в Милане и мог бы мне помочь. Ты расстроился?
– Немного.
– Только немного?
Монтальбано решил сменить тему.
– Прости, но я не понимаю.
– Чего?
– Если у Педичини есть этот друг со своей галереей, зачем ему нужна ты в качестве посредника?
– Педичини сказал, что не хочет заниматься этим лично даже через своего друга.
Потом добавила, погладив его по руке:
– Мне хочется напиться.
– Нельзя, ты за рулем, помнишь?
– У-у-у! Тогда попрошу счет, и мы сейчас же уедем. Ужин ведь кончился? В меня больше ни одна креветка не влезет.
Монтальбано позвал официанта.
– Хочешь вернуться домой?
– Нет.
– А куда?
– К тебе. У тебя есть выпить?
– Виски.
– Отлично. А потом я хочу посмотреть на твои картины.
– Картин у меня нет, только гравюры и рисунки.
– Сгодятся и они.
Веранда привела ее в полный восторг.
– Боже, как здесь красиво!
Она уселась на скамью и нетерпеливым жестом поманила к себе Монтальбано.
– Разве ты не хотела посмотреть на мои…
– Потом. Иди сюда.
Все шло своим чередом. Он мог лишь еще немного потянуть время.
– Схожу за виски.
Вернулся с непочатой бутылкой и двумя стаканами.
– Хочешь льда?
– Нет. Садись.
Он сел. Взял бутылку, чтобы откупорить, но не успел: Мариан обняла его и поцеловала. Долгим поцелуем.
Потом положила голову ему на плечо. Монтальбано налил полстакана виски и протянул ей.
Она не взяла стакан.
– У меня пропало желание напиваться. Хочу сохранить ясность ума.
Монтальбано двумя глотками осушил стакан: надо было оправиться от душевного и физического потрясения, вызванного поцелуем.
Он ощущал, что Мариан нервничает. Та поднялась с места.
– Пропусти меня.
Монтальбано встал. Мариан взяла его за руку и потянула за собой.
Они вышли с веранды на пляж, Мариан сняла туфли.
Прогулялись под руку по пляжу до скалы.
Потом она отняла руку и, смеясь, побежала по влажной полосе песка.
