– Что? Ты смеешь отказывать мне в удовольствии? – угрожающе воскликнул Арминий и с силой сжал бедро несчастной служанки. Его длинные пальцы грубо впились в нежную белую кожу женщины.
– Я буду рада услужить тебе всем, чем смогу, господин, но только если мой хозяин прикажет мне сделать это, – вежливо, но твёрдо заявила Мия, стиснув зубы от боли. – Я обязана повиноваться ему и никому другому. Ещё раз прошу отпустить мою ногу. Мне больно. У меня будут синяки и царапины от твоих ногтей, господин. Это будет выглядеть, как преднамеренная порча чужого имущества. При возбуждении дела судья в Риме обязал бы тебя за это выплатить денежную компенсацию моему хозяину. А здесь главный судья – досточтимый Квинтилий Вар, и ему вряд ли понравится, что кто-то хозяйничает в его доме и учиняет насилие над его рабами.
Арминий не ожидал такого поворота событий. Он был уверен, что женщина растает перед ним и покорится его желаниям, как только он прикоснётся к ней и даст ей почувствовать свою силу.
– Я и не собирался учинять над тобой насилие, – наигранно рассмеялся офицер, отпуская бедро служанки. – Твою фригидность нужно лечить. Обратись к целителям. Любая нормальная женщина на твоём месте умоляла бы меня взять её.
Молодой мужчина резко вырвал полотенце из рук рабыни. Он быстро вытер голову и тело, бросил полотенце на пол, снял с крючка на стене чистую тунику и облачился в неё.
– Я больше не нужна господину, не так ли? – с облегчением спросила Мия.
– Смажь мне волосы экстрактом майорана и уложи их. Только побыстрее. Я спешу. Мне нужно срочно поговорить с твоим хозяином о важном деле, – холодным официальным тоном приказал Арминий. «Придёт время, когда эта стерва горько пожалеет о своей несговорчивости», – подумал он, садясь на табурет около двери. Рабыня начала старательно расчёсывать и умащивать благовониями его влажные густые волосы, отливавшие медным оттенком. Мужчина закрыл глаза, наслаждаясь её лёгкими и мягкими прикосновениями.
Через несколько минут Арминий, вежливо улыбаясь, вернулся в триклиний. Он был одет в лёгкую красную тунику с затейливой вышивкой на плечах и вдоль кожаного пояса. От него пахло майораном, розовым маслом и свежестью. Пропретор жестом пригласил молодого кавалериста занять ложе напротив. Арминий прилёг, опершись на локоть, и не сводил глаз с непроницаемого лица Квинтилия Вара, ожидая, когда тот заговорит.
Пропретор, уже закончивший свою трапезу, медленными глотками пил разбавленное вино из великолепного серебряного кубка с затейливым рельефом. Он легко и весело произнёс:
– Как видишь, друг мой, я оставил легионы под ответственность легатов и уже несколько дней наслаждаюсь комфортом своей зимней резиденции.
– Если бы я знал это заранее, то сразу же бы направился сюда. А то я сегодня рано утром уже был в летнем лагере, разыскивая тебя. Можно ли спросить, что заставило тебя приехать в Ализон? – с любопытством спросил Арминий, обмакивая кусочек душистого белого хлеба в оливковое масло, которое доставляли из Испании.
– Мне нужно было срочно обсудить со своим управляющим сборы и транспортировку моей собственности в Рим. После подготовки всех деталей отъезда мои домочадцы могли бы отправиться в Могонтиакум14 без меня. Там я планирую присоединиться к ним позже, уладив все свои дела в Кастра Ветера15.
– Ты собираешься уехать отсюда и вернуться в Рим? – удивился Арминий, чуть не поперхнувшись хлебом.
