«Будь проклята алчная, подлая плоть, которая, не слушая ни воли, ни разума, жаждет только одного – жить любой ценой!» – в яростном отчаянии подумал пленник. Эта новая душевная пытка казалась ему самой унизительной и невыносимой. Она приносила ему больше страданий, чем ужасные головные боли и острая резь в левом плече.
Элевтерия неподвижно стояла рядом, не зная, что делать.
– Я понимаю и разделяю твоё горе, доблестный воин, – наконец, произнесла она. – Но, мне кажется, что тебе не стоит винить кого-либо в том, что случилось. Очевидно, такова была воля богов. Ведь это они предопределяют наши судьбы, не так ли?
Ледяное безмолвие вместо ответа. Раненый лежал, не шелохнувшись. Казалось, что он не дышит. Элевтерии вдруг представилось, что весь мир заключен в этих четырёх стенах и во всех его уголках стоит мёртвая тишина.
Ализон был важной римской крепостью на реке Лупии11. Он находился вблизи речного порта, куда доставлялись необходимые товары и продовольствие из Рима и южных провинций для обеспечения армии. Форт Ализон заложил старший брат Тиберия Друз во время своих завоевательных походов, когда он покорил большую часть германских племён от Рейна до Эльбы. Крепость стояла на возвышенной местности для хорошего стратегического обзора и имела форму продолговатого четырёхугольника. На каменном фундаменте были построены высокие стены из деревянного частокола со смотровыми башнями. На территории форта размещались казармы легионеров и вспомогательной кавалерии, мастерские ремесленников, больница, зернохранилище, штаб и резиденция наместника провинции, называемая преторием. Перед преторием находилась главная площадь, где проходили учения и стоял трибунал – помост из досок примерно в половину человеческого роста высотой, с которого римский пропретор обращался к войскам или вершил суд.
Рослый всадник лет двадцати пяти в запылённой одежде офицера кавалерии вспомогательных войск галопом скакал по замощённой камнем Via Praetoria, одной из двух главных улиц форта. Он миновал склады с продовольствием, где шла разгрузка телег с зерном, промчался мимо здания штаба и остановился у роскошной резиденции Квинтилия Вара. По сравнению с деревянными казармами форта, где в каждой крошечной комнатке ютились восемь человек, огромный каменный преторий казался царским дворцом. По размеру он превосходил даже военный штаб, куда во время собраний легко вмещалось несколько сотен человек. Резиденция Квинтилия Вара представляла собой крепость внутри крепости. За толстыми, высокими стенами у наместника были конюшня, баня, сад и свой собственный склад продовольствия, куда доставляли продукты, соответствующие аристократическим вкусам пропретора, его жены и их гостей.
Молодой кавалерист, которого стража без всяких вопросов сразу пропустила на территорию претория, обладал весьма привлекательной внешностью. Черты его лица можно было бы назвать правильными, если бы его нос не расширялся книзу, слегка нависая над губами. Голубовато-серые глаза мужчины дерзко смотрели из-под низких, тонких, прямых бровей. На высокий лоб падали густые золотисто-рыжеватые кудри. Мышцы его мощной шеи и массивных плеч, как и всё тело, ныли от многочасовой верховой езды. Но, не обращая внимания на усталость, он легко спрыгнул с взмыленного коня, бросил поводья подбежавшему рабу и энергично направился к входу в дом пропретора.
