Глава 5. В плену у обстоятельств. Бордель
Я держался за службу как за возможность выжить. Боялся перейти на иждивение, превратиться в животное, посаженное в нейросеть. Тот, кто работал, тот ещё жил и оставался человеком.
Утром я уходил в министерство, вечером возвращался домой. В свободное время шарил по интернету, взламывал военные сайты и сайты частных лиц, добывал секретные материалы. Это было моим хобби. В моей коллекции имелась переписка королевской семьи Британии, досье ФБР на Мухаммеда Али, стратегические планы НАТО, архив на двойников Сталина, медицинская карта Джо Бадена, состав гарема президента Танзании и многое другое, что представляло исторический и политический интерес.
Однажды я вскрыл сайт ночного клуба «Big». Клуб был интересен тем, что там собирались инопланетяне. Я решил туда наведаться.
Это было недалеко от моего дома, в здании бывшей спортивной школы, где, будучи подростком, я отрабатывал свой первый фуг.
На входе меня остановил швейцар.
Я дёрнулся, как на приёме у стоматолога: мой внешний облик, далёкий от элитного, вызвал недоверие швейцара. Он поинтересовался моей фамилией, кому-то позвонил, что-то уяснил и после недолгих переговоров впустил меня в клуб.
Я вошёл и удивился, как всё переменилось, пока я там не бывал. Появилась колоннада, кожаные диваны, венецианские зеркала и позолоченные люстры. Всё обросло роскошью и величием. Задышало деньгами.
Меня не покидало ощущение, что я находился в фокусе недобрых глаз. Наверное, так и было: в витиеватые барельефы и позолоченные рамы были спрятаны видеокамеры, позволяющие наблюдать за посетителями.
Неприятное ощущение усилилось, когда я увидел Артура, бывшего моего сокурсника, а ныне хозяина клуба «Big».
Он летел по вестибюлю с широко раскинутыми руками.
– Здравствуй, дорогой! Здравствуй! Как я рад тебя видеть!
Я грустно усмехнулся: конечно, он не рад. Мы недолюбливали друг друга, когда учились в университете. И вот сейчас, много лет спустя, Артур высказывал радушие: захватил меня в объятья и защёлкнул клешни.
Я стоял как одеревенелый, выгнув спину и опустив руки. Едва сдерживал тошноту, вызванную слащавой фальшью.
Это не смущало Артура.
Он был продуманным человеком: никогда не рубил с плеча, не высказывал мыслей вслух, держал кулаки в карманах и всегда метил не в бровь, а в глаз.
Широким жестом хозяина он пригласил меня в кабинет, распорядился, чтобы подали вина, и до конца беседы не выпускал инициативу из рук: интересовался здоровьем моих родителей, возможностями карьерного роста, моим финансовым благополучием и причинами холостяцкого статуса. Мне нечем было похвалиться.
А вот Артур меня удивил. Я помнил его как туповатого парня. Все ему отказывали в дружбе. Несмотря на это, он лез и навязывался. Особенно старательно он обхаживал элиту. Всегда приходил без приглашения, будь то яхта нефтяного магната, или дача австрийского посла, или ложе Большого театра. Словом, Артур был везде, где тусовались отпрыски богатых и именитых.
