Лицо наизнанку - страница 2
précoce qui remplace la douceur maternelle
j’ai embrassé le moellon natal à la limite de la vie
Madrid fleur entre la fleur des éternelles
douleur jamais plus ton nom ne devrait être prononcé
tu as pris sur les berges de l’être l’air sauvage
de l’indignité du couteau sur la gorge
qu’est donc le chant pleureur
qui empourpre les couches livides des amants séparés
mort dont on a payé le temps
servante de la roche affamée
je viens du haut des sources incompréhensibles
avec de disparates mémoires traînant après moi
(—)
там лишь одна очевидность этой боли нагой;
зримо там все, словно в детстве в венце из цветов —
одиночество с каждым возвратом.
нет, не испанские замки отныне
детворе отрывать вдоль песчаных склонов14,
но костяки, что прильнули к земле испанской
до срока – нет им иной материнской ласки;
к родимому припал известняку и я на склоне лет15,
Мадрид – среди цветов цветок нетленный;
боль! твое имя не вправе звучать никогда;
над обрывом крутым бытия ты вобрала дикий порыв
унижения, к горлу приставленной стали;
что несет причитаний надрыв,
обагряющих ложе пустое разлученных влюбленных? —
они своей кровью омыли час
смерти под алчущим камнем;
я иду от истоков невзрачных, с верховий,
влача за спиной клочья рваные памяти,
humides et verdâtres sorties d’une eau misérable
lointaine dont on a perdu la trace de raison
je viens des merveilleuses eaux merveilleuses
leur tumulte départageait le vin et la montagne
par grands fonds circulait la conscience vaincue
l’ordre n’avait plus besoin de la paix des choses
je descendais les hauteurs de l’absence des choses
alors tout à coup il se fit une trouée de lumière
la croisée des chemins me prit dans la vigueur de ses bras
d’un bond de fauve délivré des servitudes
un pont me traversa en pleine poitrine
une fine main traçait l’invisible écriture
et courant de l’un à l’autre découvrait des veilleuses d’amitié
les êtres fidèles à leur herbe première
sur les ponts invisibles qui reliaient les poitrines
j’ai compris la présence des hommes dans leur grandeur
terrestre
(—)
влажной от плесени ржавой далеких и мутных
источников преданных здравого смысла;
я иду от волшебной воды, где волшебный
поток, сочетая высокую силу вина и нагорий,
стекает в глубины ущелья; рассудок, повергший
порядок, не ищет отныне покоя вещей;
я нисходил с высот, где отсутствуют вещи;
но внезапно прорезался рваный просвет,
перекресток дорог подхватил меня живо в объятья;
ржавым стержнем, не знающим лживости лести,
мост навстреч пронзил мою грудь;
легкий жест начертал незримую надпись16,
приоткрыв между строк старой дружбы морщины
тех, кто были верны первым хрупким травинкам:
на мостах-невидимках замирало дыханье17;
так проник я в итог бытия, человека земное величье
la sourde audace grignotant aux astres de leurs têtes
la souffrance tacite des siècles d’épaules
et perdue la rare mélodie comme d’une fleur de montagne
l’issue solitaire ne sachant où donner de la tête
j’ai vu la misère à toutes les fenêtres
mais la peur ne s’est brisée contre le mur de silence
que déjà la trahison aux frontières de sang
reconnaissait les bornes de ses masques
la soif féroce inassouvie
trahison j’ai touché aussi au dégoût du frère
la plaie de l’oubli s’est fermée sur sa porte
j’ai vu la misère à toutes les portes
j’ai vu la honte de l’homme se faire passer pour l’homme
j’ai vu de près la cruauté faite homme
l’indicible laideur de l’homme devant ses objets de proie
Похожие книги
Поэма французского поэта, драматурга и эссеиста Т. Тцары (1896-1963), одного из основателей дадаизма, испытавшего влияние таких разнородных направлений в европейском искусстве, как символизм и сюрреализм, писалась в 1938—1943 гг. В это время автор находился в рядах Сопротивления. Написанная энергичным верлибром, изобилующая аллитерациями, ассонансами и неожиданными образами поэзия Тцары – не просто размышления о времени и о себе. Это вечный поиск
Роман в четырёх книгах. В целом это жизнеописание героя на протяжении 55 лет. "Шуга" повествует о его попытке раскрыть тайну жизни своего отца, но герой сталкивается с тайной своего происхождения.«Крест-накрест» – Ленинград спустя четыре года после описываемых в «Шуге» событий. Встреча с новыми людьми, раскрытие новых талантов и, соответственно, повышение меры ответственности за судьбу близких и не очень близких людей. «Последняя попытка» – неско
В сборник известной детской писательницы Нины Михайловны Артюховой (1901–1990 гг.) вошли повести «Мама», «Леля» и поэма «Грибное лето», которая публикуется впервые. Все три произведения рассказывают о жизни и судьбах обычных людей – больших и маленьких – в военные и первые послевоенные годы, о том, как перепахала война семьи и отношения, как по-разному ведут себя люди в такую тяжелую пору, как нелегко строить новое и восстанавливать разрушенное,
В книге «Братья Харди и тайна старой мельницы» юным сыщикам придется распутать очередной клубок череды запутанных событий. В городе появились фальшивые двадцатидолларовые купюры. Догадок много, но улик – практически ни одной. Правда, одна зацепка приводит братьев Харди на старую мельницу, которая служит проходной для современного завода. Что-то на этой мельнице есть, но попасть туда практически невозможно. И тогда братья решают пойти на риск…Для
Красавица Маргарита – жемчужина высшего света Англии. Она посещает светские рауты, водит дружбу с принцем Уэльским и терпит нелюбимого, но состоятельного мужа. Тем временем в Англии только и разговоров что о неуловимом герое по прозвищу Сапожок Принцессы. Он умудряется спасать французских аристократов из рук палачей и от лезвия гильотины. Его превозносят по одну сторону Ла-Манша и отчаянно желают отправить на плаху по другую сторону пролива. Фран
Хочешь ты или нет, а долги возвращать надо. И неважно, сколько времени прошло с тех пор. Главное – не забывать о них. Потому что впереди ещё будут ждать Лабиринт Анкора, заброшенный городок на Второй Париса и война с пришельцами. И помни, что у тебя всегда есть если и не дом, то что-то очень на него похожее: место, где тебе обязательно откроют двери, раз уж ты туда пришёл…
Методическое пособие "Путеводитель школьного психолога: 1001 эко-арт-находка" представляет собой уникальный ресурс, который внедряет эко-арт-терапевтический подход в образовательную среду. Новизна пособия заключается в интеграции искусства и экологии для развития эмоциональной грамотности и креативного мышления у детей. В книге рассматриваются теоретические основы эко-арт-терапии, акцентируя внимание на четырехединстве: мысль, тело, эмоции и дело